Ролевые игры

Впав в состояние анабиоза, совершенно естественное перед предстоящим броском, пытаюсь занять мозг чем-нибудь более существенным, чем желанием себя жалеть и думать о том, как все будет непросто.
Мозг цепляется, естественно, за предметы близкие, интересные, понятные, категорически филонит, когда намекаю на курс английского, и издевается, когда намекаю на иврит.
Зато по полной программе играет в людей. Это он любит, ага, в людях покопаться. В эмоциях и отношениях.
Ну, отпустила, пусть копается, имеет право, в конце концов. Кто знает, какой херней придется его грузить в ближайшие месяцы, а то и годы. Пусть отдохнет на приятном.

Итак, в ролевые игры люди играть любят. Впрочем, я совсем не о тех, в которые играют у Берна. Ну или в них же, но с другой стороны.
Мои наблюдения за поведением людей (блин, звучит, как в зоопарке), изучение квадральных ценностей и разнообразных личностных структур, приводят меня к мысли, что ролевые игры ярче всего реализованы в бете. Хотя и дельта позволяет себе поиграться, но не так у нее это явно, что ли.

Полагаю, что сама природа этих игр лежит в ТИМах и межличностных отношениях внутри этих квадр. А именно, диктуется тем, что именно они представляют собой наиболее контрастные структуры. Когда я говорю о контрасте, я имею в виду более выраженные мужские и женские типы. Причем, на одной стороне находятся логические сенсорики, на другой - интуитивные этики, и если рассматривать ситуацию, когда логический сенсорик рожден мужчиной, а интуитивный этик - женщиной (на мой взгляд, наиболее естественная расстановка сил в паре), то ролевые игры в отношениях между ними практически неизбежны.

Вспоминаю свое детство, которое прошло под знаком ролевой игры "Ну, погоди!"
Ясно, что папа-Жуков был постоянно агрессором-неудачником, дочка-Есенин - удачливым провокатором.
Как говорится, и волки целы, и зайцы счастливы, или наоборот, кому как видится старый мультик.
Мы играли не просто все мое детство, а просто все-все-все мое детство, при этом жесткие конфликты между нами нисколько этой игры не портили (вспомним, что бета вообще уважает помириться в постели после ссоры).
Наверное, виной нашим ссорам был мой инициальный подтип, потому что Маршал даже терминальный, каким папа и был, не терпит противостояния. И я всю свою жизнь пыталась выбраться из-под его контроля, пуская в ход не естественные для моего типа слезы, а нарабатывая папину силовую, то есть упираясь и воюя.
Но играть мы играли необычайно долго, чем, кстати, изрядно раздражали маму, потому что заигрывались, совершенно наплевав на то, что рядом находится человек, который живет вне игры. Впрочем, дуальные пары тем и интересны, что всегда играют за одну команду, и остальным остается либо пытаться играть по правилам, участвовать по мере сил, либо отойти и постараться не удавиться, ибо дуалам может это оказаться все равно.

Ну да Бог с ним, с моим сложным детством. Я выросла и успела за свою жизнь соблазнить минимум трех логических сенсориков и одного этического сенсорика, но с ведущей силовой, хотя о нем и думать нечего, там все игры были в его ворота: Какой я офигенный! Наполеон всегда играет Наполеона на публике и Нарцисса перед зеркалом. То есть я рассматриваю период с девятнадцати до сорока трех, получается один ЛС в восемь лет, не так уж много. Впрочем, количество другой шушеры считать снова даже не хочу, а то опять кого-нибудь забуду.

Итак, два представителя были дельтовские. С рационалом играть было трудно, практически нереально. Он играл то в папочку, то в начальника, никакой фантазии, все жестко. Либо кормлю и люблю, либо равняю и строю. Впрочем, люблю и кормлю тоже было по плану, хотя нежно и заботливо. Мне не игралось в дочку, я делала попытки, но организм отказывался и цинично играл стерву. А что вы хотите, конфликтные отношения, это не сахар. Если в них заиграться, то один сыграет в ящик, а другой - в статью УК.
Никогда не забуду, как он попытался издалека сделать мне предложение. Ну что-то вроде того, что нам бы надо готовиться жить вместе. Не могу сказать, что я не была удивлена, потому что зачем же на старости лет жениться на стерве, даже если ты ее любишь местами, и особенно в постели. Но на тот момент мне было одиноко и как-то неуютно в мире, поэтому я дала себе труд выслушать перспективу спланированного счастья.
Не вспомню уже интимных подробностей, но никогда не забуду, что мне бы пришлось уехать из столицы, потому что он собрался купить нам дом под Боровском, хороший, добротный, брусовый, с колодцем и печью (млять!), чуть ли не гектар пашни и завести скотину. То есть его, когда он уговаривал бутылку виски в одиночку, мне в качестве скотины было бы недостаточно, и моя перспектива была - гонять по утрам стадо гусей на выпас к ближайшему водоему. Ну, лед в ведре поколоть, печку растопить и кофе ему перед работой организовать. Потому что ему еще было работать и работать, а мне - хрен его знает что делать... после печки и гусей...
Как я отвертелась - сама не помню. Но хорошо быть динамисткой, это точно. Игра в хорошую хозяйку и добытчика была точно не про меня. С тех пор минуло много лет, изредка он звонит, памятуя о наших совместных подвигах, и о несложившемся. Потому что его нынешняя подруга жизни держит его за живое, мама не горюй! И вместо ежемайских сплавов на байдарке (чур меня!) он копает картошку на каком-то огороде. Жалко мужика? Безусловно! Но жертвовать собой за гусей я была не в силах.

С другим представителем дельты, иррациональным, правда, мы играли в чудовище и нежного зверька. Собственно, так оно и было, если помянуть суперэго. Игры были весьма творческими, заканчивались сексом на заднем сидении мерседеса и оставляли по себе ощущение какой-то моральной червоточинки. Чудовище было излишне сентиментальным и никогда не переступало границ если не приличия, то уж волевого воздействия точно. И если я заигрывалась в "я не такая, не трогайте меня" - меня не трогали, отчего я просто офигевала. То есть мы говорили на разных языках, даже двигаясь в одном направлении. Это утомляло и меня и его. Девять лет таких игр... все позади, слава тебе Господи!

Возвращаясь мыслями в бету, к ее брутальному, но интравертному рационалу, могу сказать, что с ним мне пришлось туго. Несколько месяцев элегантных провокаций, которые сначала вызывали недоумение и некоторый ступор, и потом примитивное желание снять штаны. У него, не у меня. Мне к тому моменту, когда он понимал, что и как мне надо, уже хотелось, да и пора было, одеваться.
Это сейчас я понимаю, что ему не хватало отрицательных эмоций, слез, возмущения, вызывания ревности до состояния: "Ну, все, Дездемона, сейчас я буду тебя душить, а дальше как пойдет!" Мне хотелось гибкой программы перехода от агрессии (игровой) к естественной нежности и изобретательству. А силовая гимнастика и цирковая акробатика надоедали в первые же пять минут спровоцированной близости. Однако же... ждать от Макса понимания не приходилось.
Впрочем, моим мужчинам тоже было на что жаловаться.
Одному я не додавала скромности и оторванности от мира материальных вещей, другому - разбитной веселости и попыток слинять, третьему - отрицательной энергетики и скандала, при которых доминирование переходило моральные рамки и становилось физическим и аморальным. В общем, я жалею и себя и их... потраченное время. Хотя приобретенный опыт не пропьешь, разумеется.

И сколько бы мне ни приходилось наблюдать подобные отношения в парах, или слушать про эти отношения - везде ролевые игры были в несколько урезанном варианте. А куда девать фантазию и внутренний мир? Ведь есть же кто-то, кто ведется на такие провокации. Вспоминаю папу и снова утверждаюсь в мысли: точно есть!

Не буду рассказывать подробностей личной дуализации. Потому что все остальное - безразлично, а такое - не для посторонних.
Но могу совершенно точно сказать, что более творческого подхода я не встречала ни в одной паре. И ни с одним партнером.
Слабая этика эмоций Маршала не позволяет ему называть вещи своими именами, не опасаясь обидеть партнера. Болевая этика отношений заставляет его каменеть, когда поднимается подобный вопрос. И только ролевая игра с правильным партнером расслабляет его настлько, что он отдает ведущую роль интуитивному этику. В ролевой игре, становясь актером, играя директора школы, строгого отца, альфа-самца из волчьей стаи и еще десятки и сотни ролей, которые мы можем предложить Маршалу, он может строить "чужие" отношения и говорить о чувствах, находясь как бы вне ситуации, наблюдая ее отстраненно. Ведь актер всего лишь играет, даже когда рыдает или хохочет. Он выкладывается полностью, но он живет чужой жизнью, и глубины его души она не затрагивает. Как бы не затрагивает... думает он и расслабляется, позволяя себе то, что в реальности от собственного имени и сказать бы не смог. А нам разве трудно побыть школьницей, дочкой или молодой несмышленой волчицей? Мы придумываем сценарии и расслабляем его. И этот творческий процесс, в который втянута пара играющих, дает возможность реализоваться одному и отдохнуть от проблем и постоянного внутреннего конфликта другому, а иррациональность никогда не даст этим играм исчерпать себя, потому что все случается спонтанно, переходы из одного состояния в другое незаметны, эмоции - через край.

Слава ролевым играм, вдыхающим в отношения этой пары каждый раз новую жизнь! Не представляю, как может быть иначе. То есть как раз представляю - и не хочется иначе. К тому же, спасение доминантного самца от невроза - благое дело. Я уверена, что нам зачтется.