На распутье

Почему у большинства нормальных, не побоюсь этого слова, среднестатистических влюбленных периоды от знакомства до пограничного состояния очень серьезных отношений проходят вполне предсказуемо, и только у меня, как у Суворова — через Альпы?
Разве не естественно двигаться от легкого флирта и притирок в разных областях к взаимному пониманию, стремлению открыться, довериться, увидеть в ответ глубокое и важное?
Нет же, у всех — естественно, у меня — в режиме военных действий. Да, мой Цезарь не перешел еще свой Рубикон, и его жребий пока явно не брошен. Но подошли мы к его Рубикону в состоянии «и вечный бой, покой нам только снится...» Ему, может, и снился покой, а что снилось мне эти две ночи, пока он болел, задыхался, вставал по ночам, пил чай, читал Алданова, думал, что меня надо развлекать и каменел, стоило мне появиться на соседнем стуле... да кого волновало, что снилось мне и было ли у меня вообще время поспать.
Я устала за двое суток в его белой студии, вымоталась, перестала верить в себя и наши отношения. Мне стало казаться, что он тяготится моим присутствием, ждет, когда же я наконец поднимусь и уйду, оставив его с его температурой, таблетками, раздражением от отложенной поездки и недоделанных дел. Я начала чувствовать себя... ох, Карениной, накопившей претензии любовнику. Вот уж кем не хотелось бы... И вопросы мои: «Ты хочешь, чтобы я ушла? Так скажи прямым текстом!» - из плохого сериала. Да просто отвратительная рефлексия неумной бабы. Теперь мне стыдно за то, что поддалась панике, будто не знала, что именно он, самый альфа из всех самцов, легок на соблазнение и любые наступательные действия, стремительно сходится, без комплексов укладывает в постель и так же равнодушно выпроваживает из нее, удовлетворив свой кобелиный интерес, готовый забыть в следующую секунду, кого, когда и как...
И чем больше отношения его затрагивают, тем мрачнее он становится, тем больше должен оценить, прежде чем довериться. Что именно он — самый неуверенный тип из всех неуверенных типов, который говорит о себе «я такой мудак», опережая это определение, брошенное в спину. Он «знает» о себе так много, что другим и не придумать про него. Он убежден, что его любить нельзя, что он не может быть нужен сам по себе, что она все равно сбежит, изменит, предаст, потому что она такая же, как все, чьи имена он забыл сразу же, как услышал, заменив их удобным «котенька».
И только выйдя из его дома, сбежав в свою машину и через три часа — на трассу М7, я начала понимать, что я уже не «котенька», что он больше не может развлекать меня пустыми разговорами, не может бравировать сексуальными подвигами у женской половины человечества.
Что я стала кем-то, кого оценивают уже по другому счету, тестируют, провоцируют. Но не на секс и ночные возможности, а на человечность, порядочность, искренность, терпение и проблемы, которые живут с ним бок о бок и которые он продуцирует сам лучше многих.
Я вместе с ним на берегу нашего Рубикона. Останусь ли я тут или перейду его в составе его войска?
Я и думать не хочу, что мы расстанемся. То есть я не могу его потерять, что бы он себе ни придумал. Он не может счесть меня недостойной быть рядом, потому что я достойна. И он достоин моей любви и заботы, потому что при всей моей любви к мужчинам, при моем флирте, в том числе и виртуальном, и даже при моих совершенно несбыточных мечтах, он — лучший мужчина, которого я дождалась. Не искала, нет, ждала. И дождалась.
И снова жду, на этот раз из Нью-Йорка. Ни любовником или приятным собеседником, ни триумфатором или хитрым старым лисом. Жду своим Мужчиной. И горжусь тем, что считаю себя вправе произносить эти два слова: мой Мужчина. Мой. Единственный. Исключительный.
Хотя такой ужасный тип... и еще столько дней ждать...

Пришло время начать

Ну согласитесь, в 44 издать первую книжку - это уже почти неприлично.
Помнится, в мое советское время, в пору моей "застойной" юности в пресловутой "Юности" печатались начинающие писатели полувекового возраста. Мне всегда было забавно читать, как пятидесятилетних дядечек зовут начинающими и молодыми авторами.

Если кто помнит эти строки: "На цифре 37 один шагнул под пистолет, Другой же в петлю слазил в Англетере" — меня поймет. Кстати, я как всегда со своими ассоциациями: терминальный Жуков и инициальный Есенин - достойная парочка друзей.
Так вот, творческий возраст для ухода из жизни я уже перешагнула. И все эти годы, класса со второго школы, писала и писала в стол. Теперь в моей жизни есть чудесные люди, близкие мне по духу и мироощущению, по подбору "непечатных терминов" и печатных предпочтений, которые ненавидят писать "в стол", не считают это убыточное занятие достойным. И, наверное, встреть я такое мнение лет двадцать назад - уже бы собрание сочинений издала. Но двадцать лет назад мой муж говорил мне, что женская литература годится только на растопку печей в российской глубинке. Видимо, не обладал он дальновидностью перестроечных издательств, наводнивших полупорнографической дешевкой все книжные магазины и развалы страны и зарубежья. Но тогда я верила в свою серость и обычность и даже не думала тиранить издательства письмами. Как же можно не верить мужу, ведь он меня любит и желает добра. Это сейчас я понимаю, что два писателя в одном доме — это перебор. Особенно когда один из них превозносит другого, а тот, первый, пользуется своим главенствующим положением в семье и влияет, влияет...
Когда я развелась, то ударилась не в секс, а в сублимацию. Сразу, сходу, без разбора начала писать, как бешеная. Но осадочек-то остался. И стол пополнялся рукописями, компьютер — файлами, а я освобождалась от накопленного...
Впрочем, кому это сейчас интересно! Это будет любопытно, когда я стану «классиком» и начну давать интервью. Хотя возраст для достойного классика я уже перешагнула — и ведь не только жива, но и не опубликовала ничего к знаковым 37 годам.
Зато теперь у меня есть верстка, обложка и договор с издательством на свой крохотный тиражик. Надо же с чего-то начинать... Хотя я начала бы с трехтомника, но опасаюсь, что читателя он сразит наповал гениальностью, и дальше читать меня уже будет некому! Потому начинаю выдавать прозу, как мышьяк, в терапевтических дозах. Хотя и готовый к публикации роман тоже очень ничего. Уж я его лизала, лизала... И все равно, сколько ни читаю, — всегда есть, что исправить или дополнить, а это уже нехорошие «толстовские» симптомы. Так что я поставила точку и отправила на верстку. Теперь вот надо вычитать. Боюсь. А вдруг опять захочу доработать? Вернее, точно захочу. Может, отдать на последнюю корректуру на сторону и «с глаз долой, из сердца вон»?
Вчера ночью получила обложку. Как сказали зрители — красивую и интеллигентную, но некоммерческую. И, верите, именно этого я и хотела. Никаких дамочек в розовых тонах, собачек и брутальных красавцев. Зато настроение передано, глубина перспективы видна, цветовая гамма и визуальный ряд соответствует ощущению от текста. А как еще нарисуешь «Медвежьи сны»?
Мне приходилось работать с разными дизайнерами, но впервые у меня дизайнер не только читающий и вдумчивый, но еще и с характером. Она отказалась делать обложку для «Мечети Парижской Богоматери», потому что прочитала рукопись и посчитала себя не вправе иллюстрировать что-то, что не соответствует ее морально-этическим принципам. Поэтому, когда я отсылала ей свой роман (без пожеланий по оформлению вовсе), я очень волновалась — а вдруг и моя проза не соответствует. Но она отлично его «почувствовала». Уж не знаю, понравилось ей или нет, но обложка именно такая, как мне надо - «интеллигентная».
Волнует ли меня, что она некоммерческая? Нисколько. Не то, чтобы я плохо относилась к читателю, но биться за страстных любительниц Донцовой я не буду. Мы с моим читателем всяко пересечемся. Возможно, их меньше, чем мне бы хотелось и чем хотелось бы издательству, предпочитающему зарабатывать, а не меценатствовать. Но зато мой читатель останется моим, и меня это радует.
Так что пара-тройка месяцев — и можно раздавать автографы особо близким и родным. И готовить новый текст и обложку в том же стиле.
Но эта любовь... ах, эта любовь... или сублимировать или любить и принадлежать без остатка. Своему, пишущему Мужчине. Что мои романы в сравнении с его воспоминаниями и будущей книгой? Всего лишь женская литература в интеллигентной обложке.
Не исключаю, что на первом романе я и остановлюсь, если Мужчина остановится на мне, а не пойдет дальше искать свою неземную принцессу. Потому что я отдала бы все свое тридцатипятилетнее творчество, все свои задумки и перспективы, лишь бы стать если его не его музой, то просто его женщиной. Чтобы он так и думал: моя женщина.
И гори огнем все рукописи «в столе»...

Чувство локтя

А также плеча, бедра, колена...
Тьфу, чуть опять не сбилась на мужиков. Впрочем, речь-то, как всегда, о них, но совсем в другом аспекте, глазами, так сказать, среднестатистической женщины изрядно бальзаковского возраста, ищущей себе мужа. Решили, что снова о себе, любимой, и брачных обетах?

Ничего подобного. Навеяла вчерашняя музыка на девичнике, потому что мне зачем что-то искать? Я уже нашла, мне хорошо, я счастлива во всех своих совпадениях и разногласиях с любимым.
А вот приятельница ищет, как такса лисицу, как сыщик преступника, как вор - то, что плохо лежит. Но в наше время "плохолежащих" мужчин, не положенных дальновидной хозяйкой в удобно подготовленном для этого доме найти сложно. Почти нереально. Однако же, как выяснилось, все же водятся отдельные невостребованные экземпляры предпенсионного и пенсионного возраста, которых вот прямо сейчас бери и клади, куда тебе надо. Или куда ему надо, в чем и затык.
Ибо даме под пятьдесят надо еще уметь совпасть в желаниях и потребностях с мужчиной за шестьдесят. И это "надо" - не напрасный оборот речи, а насущная потребность. Опустим подробности, где и как нашелся "плохолежащий" представитель вида. Я и сама их не особо помню, но, кажется, в интернете год назад, на сайте знакомств.
Нашелся и запал на вполне себе привлекательную даму. Ну, "дело молодое", как говорят. Хороший секс ни в каком возрасте не вреден. А дальше процесс, естественно, идет к выяснению жизненных ценностей и выявлению совпадений, на коих и требуется создавать ячейку общества. Ну, мне, по крайней мере, именно такое развитие событий кажется естественным. В общем, оказалось, что у умного, с высшим образованием и даже все еще работающего мужчины помимо работы и потребности в сексе есть дача. Солидная дача под Коломной с участком соток в двадцать, основательным огородом и здоровенным домом со всеми удобствами. То есть мужчина сам хорошо подготовился к приходу хозяйки, что не такое уж частое явление в нашей жизни. И это не исключает московскую квартиру, между прочим, что для совместного проживания очень позитивно.
И, имея такой дом и участок, мужчина ко всем его достоинствам оказался большим патриотом садово-огородных и закаточно-маринованных радостей. Или ко всем его недостаткам, что точнее в нашем трагическом случае. Ибо из дамы хозяйка никакая в собственной-то пополам деленной с бывшим мужем квартире. А уж проживать на даче и впахивать вместе с готовым убежать на пенсию мужчиной она и вовсе не готова. К тому же, на руках у нее помимо выращенного сына есть еще один вполне себе малолетний, не окончивший даже средней школы. А также работа, репетиторство и собственные интересы по общению с приятельницами и подружками.
И вот вчера на встрече выяснилось, что после года "потерянных дней" отношения любовников охладели почти до точки замерзания.
- Как он мог, - возмущалась одна из слушательниц, - как посмел потратить твое время, заставляя тебя ездить к нему на дачу и копаться в огороде! Почему он сразу не сказал, что он хочет именно такой жизни?
А меня все время пробивало на "хи-хи"!
Нет, ну кем надо быть в умственном отношении, чтобы предположить, что мужик старше 60 лет хочет чисто встреч на пару раз в неделю, чтобы перепихнуться? Ну еще женатый мужик - ну куда ни шло... Ну всяко бывает. Но неженатый да с огородом?
Хозяйственный с дачей и закаточной машинкой хочет женщину в дом, на каждый день, партнера, единомышленника, хорошую хозяйку, на первых порах влюбленную как минимум в него и как максимум - в землю. А в последующем - просто хорошую хозяйку, живущую с ним одними интересами. Все остальное - блажь и глупость.
И как еще он должен был сказать ей об этом? Разве не ясно, что пахота с ранней весны до глубокой осени и в оставшееся время все разговоры об огороде и предстоящем сезоне говорят сами за себя?
Но дама слушать голос сердца, разума и даже разговоры возлюбленного не желала целый год. Ибо их желания глобально не совпали. Она искала мужчину с квартирой, готового вкладывать деньги в нее и ее малолетнего отпрыска. Вкладывать, не прося для себя ни чистой рубашки, ни свежеприготовленных котлет и вчерашнего борща, ни надраенного до блеска унитаза.
А где же тут романтика, спросите вы? Где любовь до гроба, где цветы и шампанское?
Вот я точно знаю, что чем старше становятся люди, тем важнее им совпадения интересов для создания пары. Кому-то цветы и шампанское, кому-то пучок укропа и рассол. И хоть убейся, никто никому ничего даром не отдаст. В 16 лет - может быть, в 60 - без шансов.
И огромное количество женщин в нашей стране не променяют укроп и рассол на цветы и шампанское. Такой у нас менталитет, так нас растили и пичкали идеологией. Клочок земли с голубыми цветочками на картофельной ботве ценится больше, чем разговоры о высоком. "За всю Одессу" не скажу, а за среднестатистического гражданина поручусь, как за родного.
И чего разоряться, обвиняя мужиков в меркантильности? Он ее хотел использовать, ах, какая подлость! А она чего хотела? Дарить ему счастье и долгую половую жизнь?
Нет, проблемы у меня все-таки с чувством локтя относительно современников и современниц... Может, потому что ни квартира, ни огород, ни чужая сберкнижка, ни стремление повесить на другого свои проблемы и своих спиногрызов мне не близки. Всегда чужды были, есть и будут?
Зато я счастлива, что мой мужчина пишет... потому что я тоже пишу... Он читает, и я тоже читаю. Он разговаривает со мной, а я могу слушать часами, и мне всегда есть, что сказать. И я люблю его работы, его квартиру, его всего со всеми его недостатками и заморочками. И мне не нужна ни кудрявая петрушка, ни штамбовые розы.
И я ужасно, до отвращения, до рвотного рефлекса не люблю пролетариат и его психологию "дай-дай-дай"!

Бытовое и думы

Кто о чем, а вшивый, сами знаете...
Хочу замуж. Головой понимаю, что хочу, сознание включено и работает на полную катушку. Но подсознание-то, зараза, что творит...

Который день я мою посуду. Просто-таки бросаюсь мыть с неконтролируемым мазохистским удовольствием, невзирая на маникюр (а когда взираю, радуюсь, что у меня такой шикарный стойкий лак!) и врожденное отвращение и брезгливость. Ибо я готова по дому делать все творческое и созидательное, но в этом списке никогда не было и точно не будет грязной посуды и заляпанных полов. Представьте себе королеву, шнурующую на себе корсет. Представили? Так вот это точно не я.
И не надо удивляться, что для меня помывка посуды - подвиг и тема для поста. На выполнение таких работ у меня всегда находились специально обученные люди (читай, дети), коих я с раннего детства приобщила к маленьким домашним радостям. Постановка вопроса всегда была взрослая: я зарабатываю, покупаю продукты, таскаю их в дом, готовлю, вы едите - и моете посуду. Только так и никак иначе. Аналогично с полом, только там был еще один весомый аргумент: я почти не бываю дома, следовательно, нечестно заставлять меня убирать квартиру, ибо кто гадит - тот моет.
Можете считать меня плохой матерью. Да что там плохой - просто ехидной! Мне этот факт до лампочки, ведь, как известно, мое мнение единственно верное, и я его полностью разделяю.
Так вот, мой любимый ненавидит грязную посуду и моет ее сам, и секс ему не в радость, если в раковине грязная тарелка. Ну, тут я, конечно, художественно преувеличиваю, ибо секс ему в радость всегда, но вариант после секса помыть посуду меня не устраивает никаким местом, поэтому я предпочту помыть ее сама до того, а после того просто обнять его и услышать, что он уснул. Довольный и хозяйкой и любовницей.
И, видимо, поэтому мой мозг включил для рук ежедневный тренинг, называемый "грязная посуда и как с ней бороться", и я, как последняя влюбленная студентка, встаю к своей раковине и отмываю следы "качественной помывки" после обязательной "детской" трудовой повинности. Бесспорный факт, что дети моют посуду плохо, мужчины в подавляющем большинстве моют посуду с равнодушием, "на отъебись". Нынче я надраиваю свою посуду с рвением и наслаждением, оставив врожденную брезгливость в многолетнем холостяцком равнодушии к быту.
А уж чего мне стоит теперь удерживать себя от наведения порядка в доме, вытирания бетонной пыли и надраивания полов - я даже передать не смогу! Только мощная воля и мысль, что сия работа мало того, что бесполезна, но отожрет немыслимое количество времени от творческих мук и радостей, спасают меня от рефлекса "крошки енота".
Пока исследовала глубины собственного сознания и подсознания и обозревала картину фатальных разрушений вокруг, чуть не упустила любимые черные макароны.
Да, я сейчас ни черта не зарабатываю, но отказать себе в макаронах с чернилами каракатицы, которые за полкило стоят как килограмм мяса, не могу. Это просто пища богов, если сварить их с добавлением масла, заправить смесью жгучих перцев и мягким сыром с кусочками оливок... Пока я ем, близко подходить не советую! Мрррр...
Вот, с макаронами покончено, вернемся к мыслям и деяниям, столь дивным, что не писать о них нельзя.
Итак, я мою посуду. Каждый день. Сама. Без напоминаний. И это не вынужденная мера, когда чистая уже кончилось. Это потребность. Значит, пора замуж...
Ибо когда хочется готовить, убирать, мыть, стирать, гладить и ждать по вечерам - это симптом.
И если мысль, что весь этот домашний трудовой набор придется исполнять каждый божий день без праздников и выходных, не приводит к желанию сбежать, проклясть и вспомнить о своем высоком интеллекте, университетском дипломе и запредельной самооценке - это однозначный симптом.
И почему бы некоторым любителям чистой посуды и сумасшедшего секса не взять меня в дом в помощь экономке и шоферу? Ведь я такая лапочка... Разбираюсь в технике и сантехнике и ее ремонте, в медицине, в компьютерах и их проблемах и широчайшем применении, в редактуре и корректуре, в психологии и этике, в войне и искусстве побеждать. А еще я шью, стригу, умею делать уколы, очаровывать знакомых и незнакомых и нравлюсь собакам и детям (вот за что мне эти муки, а?).
И у меня недавно включилась патологическая потребность мыть посуду. Пугающая в своей определенности и знаковости.
Вот сейчас помою и еще один пост напишу, если не соблазнюсь генеральной уборкой... Упаси меня Бог! :)

Старые любовники

Вчера на девичнике услышала вопрос от подружек: а сколько лет твоему виртуальному другу? Честно ответила: он молодой, ему только 53. И сидящий рядом ребенок лет 13 подавился своей котлеткой.

Но, ребенка, наверное, понять можно... Правда, для меня в мои 13 мужчина 53 лет казался зрелым, но не старым. Но я уникум, я всегда искала папочку. Была, как кошка, влюблена в своего шефа. Мои 19 против его 60 - это было колоритно. Впрочем, сравнивая цифру "53" с цифрой "73", понимаешь, что вторая куда солиднее. Но встаю рядом - и нет, не старый, даже в 73 - не старый. Мой, любимый, единственный, самый лучший. А возраст... да разве это возраст для того, у кого впереди столько свершений, а позади - столько побед? Мой настоящий Маршал... мое счастье...
А ребенку смешно. Да, полагаю, не только ребенку.
Но своих ровесников я не рассматриваю как потенциальных партнеров в принципе, хотя умудрялась в 30 заводить любовников на 7 лет моложе и ничего, как-то справлялась с ними, помнится. Но это был секс и, как правило, достаточно примитивный, без изысков и фантазии, без так любимых мною ролевых игр и постоянных пиковых страстей и охлаждений. И потому эти партнеры в моей жизни не задержались (до сих пор с ужасом вспоминаю, что имя одного из них не могла вспомнить несколько недель).
В общем, к чему это я?.. Ах, да! Пребывая в ожидании и некотором нервном напряжении, разыскала на старой симке телефон одного из "бывших". И вот сижу, держа палец над кнопкой, и гадаю, как на ромашке, "позвонить - не позвонить". Вообще-то мне нравится возвращаться в чужую жизнь. Не в постель или в отношения - именно в жизнь. Позвонить, удивить, напомнить о себе и о том, что нас связывало, спросить, как дела, памятуя, что без меня - не так уж и радостно идут эти дела. Уж я-то знаю... Я баловала их, и они всю жизнь вспоминают, как это приятно - быть любимым и балованным.
И даже тянет меня позвонить "старому" нестарому любовнику, находящемуся в нише точнехонько посередине между 53 и 73 годами. И он будет мурлыкать, как соскучился, и я буду мурлыкать, как соскучилась. А потом прокляну себя за то, что изменяла любимому на словах. Да и в мыслях тоже. Пока еще я только на пороге измены, пока не зашла так далеко, чтобы сказать: да, я хочу увидеть человека, с которым ни много ни мало, периодически встречалась скоро уж двадцать лет и которому опрометчиво пообещала, что он всегда может мне позвонить. Тогда я искренне думала, что всегда. А сейчас... Нет, сейчас я не готова слушать о том, что у нас было и как было здорово, и как могло бы еще быть, если я сяду за руль и... Я не сяду за руль, и не совершу этой ошибки. Ни в мыслях, ни в словах, ни в поступках. Но в ожидании звонка от любимого я перехожу от уныния к эйфории и обратно столь стремительно, что не успеваю увидеть границ этого перехода.
Я ни одной секунды не сомневаюсь, что он думает обо мне. Неважно как, хорошо или плохо, главное - думает. И наша ссора... недопонимание... обида... Это временно, и мысли о старых любовниках временны, коварны, провокационны. Назло себе, не любимому. Как у Чехова - "гвоздиком расковырять".
И я все время ставлю себе рубеж: вот сегодня до 7 вечера, или завтра с 7 до 9, или... уже после 8 ноября, когда мы оба будем в Москве. И, преодолевая очередной рубеж с молчащим телефоном в руке, я жду следующего, умирая от этого мучительного ожидания и возвращаясь вновь в надежду.
И да, я бы позвонила старому любовнику, может, даже двум, и сказала бы: "Привет, как ты? Я счастлива, и у меня есть тот, кто сделал меня счастливой! И я не смогу выпить с тобой кофе и поболтать о том, как нам было хорошо, потому что это будет измена. Но я готова послушать о том, как ты живешь, потому что я благодарна тебе за все, что у нас было хорошего".
Наверное, это махровый эгоизм - поделиться с людьми своим счастьем и отдать им то тепло, которого у меня в избытке...
Пусть так, пусть эгоизм. Но лучше поделиться любовью, чем обидой и депрессией. Поэтому я закрываю записную книжку и не буду звонить Игнату. Я пока не готова сказать, что у меня все хорошо, и не хочу услышать "приезжай". Для меня не существует полигамии ни как основополагающего принципа свободной женщины, ни в отместку за "любовь в прайде", которая всю жизнь ведет моего любимого. Пусть у него будут самые лучшие женщины, если он этого хочет. Пусть у меня будет только он, потому что он - лучший.

Тактильные удовольствия

Я учусь дотрагиваться до приятных мне людей. До приятных, как оказалось, дотрагиваться совсем несложно. Только написав эти строчки, задумалась: а почему вдруг? Прожила себе сорок с лишним лет без этих младенческих наслаждений и еще бы жила, а вот же развлекаюсь, как ребенок. Может, дело в том, что я окончательно успокоилась и поняла, что никто не посягает на мой мир, ни на внешний, ни на внутренний? Или все-таки посещение женщины Марины, умеющий спрашивать "наверху" о других людях, дает себя знать? Или все дело в том, что я на самом деле очень жестко вычистила записную книжку под заголовком "моя жизнь" от чужих и бесполезных - "ни уму, ни сердцу" - людей, и оставшиеся вызывают во мне настоящую нежность и потребность дарить любовь?
Пока это только наводящие вопросы, несущие в себе частички ответов.
Со мной так всегда. Сначала главный вопрос, и попытки смотреть в самых разных доступных мне направлениях, иногда - слишком хитрые и вывернутые наизнанку. А потом надо замереть и "забыть" о голове и начать прислушиваться. Не сказать себе "начинаю интуичить", а просто жить, прислушиваясь, не акцентируя внимание на проблеме. А потом приходят наводящие, уточняющие вопросы и к ним ответы, чаще всего - толпой "без выделения" главного. Тогда уже можно начать о них думать и говорить, проговаривать вслух, прислушиваясь уже к словам, к тому, какое ощущение они рождают. А потом я однажды просыпаюсь с главным ответом. Ничего не делаю, просто знаю, что это так и все. Или он всплывает на дороге в пробке, или за столом во время беседы на совершенно иную тему.
И тогда можно выдохнуть, и идти дальше, и надеяться, что голова, неустанно работающая в фоновом режиме, сможет отдохнуть, развеяться и переключиться на легкую музыку, легкий треп, легкие отношения...
Полагаю, тому, кто читал написанное в этом дневнике за весь год, уже должно быть смешно. Потому что эту голову не выключить и на легкое и элегантное стрелки не переключить. И, справедливости ради надо признать, что не услышать мне благодатное "Элиза, вы дура!" (с)
Поэтому придется и впредь оставаться собой, пугать недалеких мужиков на близком расстоянии и изумлять "далеких" даже на дальнем. :)
И обнимать людей, которых приятно обнимать, во время разговора дотрагиваться до руки, лежащей рядом, и вспыхивать внутри себя испуганной мыслью: "Ничего же не случилось! Смотри, ему/ей приятно и тебе приятно!"
Да, мне приятно. И я даже не отодвигаюсь за тесным столом или в машине. И все-таки, полагаю, главный ответ вот-вот родится. И я могу только догадываться, что он, как часто со мной случается, содержит в себе слово "любовь". Я подчинена этому чувству всю свою жизнь, нравится мне это или нет. Хотя, признаться, все-таки нравится куда больше, чем раздражает (изредка), потому что собственное призвание, если оно понято и прочувствовано, напрягать не может. И во мне сейчас столько любви, что хочется отдавать ее, понимая, что отдавая, я не теряю, а лишь позволяю себе продуцировать ее с новой силой.
Не романтичное сравнение пришло в голову, но я могу себе позволить в отношении себя любые сравнения (чего окружающим делать не рекомендуется, ибо у меня тяжелая рука и злой язык). Так вот, сравнение с молодой буренкой. Чем больше ее доишь, тем больше молока она дает, глупая рекордсменка. То же самое и с любовью. Чем больше ее отдаешь, тем больше ее рождается, и запущенный процесс остановить уже нельзя. Пожалуй, тут я могу посочувствовать тому, кто ориентирован на принятие любви (известно же, что для одних призвание любить, для других - быть любимыми). Ведь до бесконечности принимать невозможно. Потому они очень ранимы и осторожны, боятся открыться и впустить в свою душу чужие чувства. А вдруг их будет слишком? А вдруг они не такие, как нужно? А вдруг они навредят, завоюют, обманут, вкрадутся в доверие и предадут в конце концов?
А отдавать просто, легко и радостно. И спасая того, кому хочешь отдать все, начинаешь любить тех, кто оказался на твоем пути, дотрагиваться, говорить нужные слова и обнимать при встрече и прощании. Потому что людям требуются тактильные переживания, и, оказалось, это так просто - дать им то, что они хотят.

Брачные игры

Хотеть замуж не стыдно, хотеть жениться не зазорно.
Впрочем, на разных этапах развития личности гендерные предпочтения сильно различаются. Девочки хотят замуж почти всегда, не всегда в этом признаваясь.

Оговорюсь, что мое "почти" - художественное обобщение, как и любое другое - не имеет прямого отношение ни к статистике, ни к морально-этическим нормам в обществе. "Почти всегда" - это я признаю за некоторыми девочками некоторую продвинутость (или ограниченность) в стремлении не создавать семью, а реализоваться иначе. Наверное, это "почти" близко к тому "почти", которое только подкрепляет тезис, что все женщины хотят иметь детей. Однако же, не все. Как и замуж не все и не всегда.
Собственно, сейчас я хочу (замуж, конечно, не детей), а семнадцать лет до того не хотела, и еще семь лет до того не хотела. И в белом платье не хотела, потому что знала, что ошибочка вышла. Не мое рядом под руку, и не для меня такое обычное человеческое счастье. То есть банально не готова была я замуж, как я понимаю только сейчас.
Нет, убирать, шить, стирать, готовить, исполнять супружеский долг и даже рожать я технически могла, но не была взрослой для замужества. И после свадьбы еще 7 лет, и потом еще семнадцать, и еще немного...
А сейчас могу и хочу, потому что понимаю, зачем мне этот брак. Но пока о нем думать можно, а жить в нем - рано.
И нет, мне этот брак не чтобы убирать, шить, стирать, готовить, исполнять супружеский долг и даже рожать (особенно, рожать)... Теперь я понимаю слово "таинство" в отношении супружества. Выросла девочка.
И да, мне сорок четыре и я готова к браку впервые за всю свою долгую жизнь, в которой был и развод и выращенные самостоятельно дети, и дюжина любовников, а понимания, зачем мне это, не было.
И мне забавно слушать разговоры о том, что в стране обсуждается понижение возрастных границ для брачующихся до 14 лет.
Первое, что мне пришло в голову: охренели они там наверху, старые козлы. Потому что не дети инициируют эту самую потребность узаконить отношения. Уж в 14 лет я точно замуж не хотела, и ни одна моя знакомая девица с минимальным набором извилин в 14 не хочет убирать, шить, стирать, готовить, исполнять супружеский долг и даже рожать. Она хочет гулять и трахаться, но к браку это не имеет никакого отношения.
Так вот, о старых козлах. Кто лоббирует такие изменения, хотелось бы мне знать? Ясно вопрос этот риторический, ибо известно кто и прозрачно почему. Наши престарелые власть имущие всех мастей и рангов очень сильно мучаются из-за несправедливого отношения к педофилии. Трахнешь ее в ее пятидесятом размере, в бюстгалтере с индексом D, в боевой раскраске, как индеец на тропе войны, а ей 16, а то и все 14. Поэтому путей только два: запретить Набокова, Миллера, Лоуренса и другую пишущую сволочь, присоединившись к мнению Севы Чаплина и всей церкви, или с удовольствием ставить на четвереньки малолетних лолит, не оглядываясь на грохот кирзовых сапог за дверью. Догги-стайл куда приятнее, чем пуританство, тут к бабке не ходи. А вот хочет ли малолетняя сучка за него замуж - это очень под вопросом. Она хочет денег за свое умение постоять 10 минут в нужной позе, или оседлать престарелого жеребца, или... ну, все сами догадываются, что "и туда тоже можно". Особенно если после такого терпимого "туда" можно уехать на Инфинити или Порше, или сняться в клипе, или переселиться из Мухосранска в Жулебино официально. А замуж в 14 лет за старого козла она не хочет. Да и он не хочет на ней жениться, у него просто зуд в штанах, не более... На ней потом женится какой-нибудь идиот помоложе, приехавшей завоевывать столицу из родственного Мухосранску Крыжополя.
И вообще, почему речь идет всего лишь о возрастном цензе? Ведь если под это дело узаконить и однополые браки, то старые козлы смогут ставить на четвереньки и мальчиков тоже совершенно безнаказанно.
Интересно, будет ли референдум и сколько "рядовых электораторов" выскажутся за эти удобные для похотливых уродов нововведения.
И тогда уже наших мальчиков и девочек будут трахать все, кому не лень. И переживать, что в их далеком пионерском детстве не было такого немыслимого счастья - подставить себя со всех сторон умудренному годами дяде.
Злая я... С чего бы? Может, замуж мне надо и подобрею?
Если возрастной ценз опустят, как и нравы, как и наших детей, я буду ратовать за ислам. Пусть уж девки идут в гаремы по 4 штуки. Там хоть по рукам не пойдут, все для семьи, все для своего народа.

И в этом мне тоже повезло

Хотя лишь научившись понимать себя и научившись, пройдя очередную ступень и оборачиваясь назад, говорить себе что "это к лучшему, зато ты выросла сама", ты понимаешь, что твой путь трудный и правильный. Ибо в начале пути ты совсем не хочешь трудностей, а просишь сразу оказаться в конечной точке. Может, у кого-то так и получалось, но не у меня.

А мне подарена очень странная жизнь, за которую я, ругаясь и обижаясь, немыслимо благодарна небесной канцелярии, потому что именно она, жизнь, питает мою гордыню: всему, что я имею в жизни, я обязана только себе.
Почему так случается, я не знаю, но я в каждом своем шаге практик, подкрепляющий свой опыт теорией гораздо позднее, когда приходит время поддержать мои собственные выводы.
Когда я говорю "практик", я не имею в виду лопату, сборочный конвейер или половник. Я имею в виду духовную практику, потому что я "умозрительный практик", делающий свои открытия на диване. Ну и не секрет, что все мои открытия, все и всегда - в сфере человеческих отношений и эмоций.
Сначала я научилась завоевывать друзей, а потом прочитала Карнеги, через много лет. Читала и улыбалась, не понимая, зачем объяснять на бумаге по пунктам такие простые вещи.
Потом я научилась управлять своими эмоциями и формировать правильные эмоции у людей в общении. И со скукой выполняла "задания" в группе НЛП, поражаясь, как можно не знать таких элементарных приемов.
Потом я разобралась с межличностными глубинными отношениями, и мне показали, что есть типология и соционика. И я отшлифовала то, что уже давно знала и с чем жила каждый день.
А теперь я научилась хотеть то, что на самом деле хочу. Хотеть и не бояться своих желаний, жить без этого глупого "не пли - не пли" и получать то, что попросила.
И мне прислали прямо в день рождения нужную книгу. Вернее, уже не нужную, ибо написать ее я могла бы и сама. И пишу каждый день, в скайп Маринке, в свои романы, в свои посты и твиты, в свои мечты и планы.
Мне очень трудно жить, я каждый день изобретаю свое собственное колесо, радуюсь ему, учусь с ним работать. А потом узнаю, что кто-то тоже изобрел такое же, ведь мысль материальна, и любой может вытащить ее из банка данных и строить по правильному чертежу.
Мне трудно жить и безумно интересно жить.
Что еще мне придется изобрести, чтобы узнать, что я на правильном пути?
Вчера я научилась хотеть. А завтра? Может быть, я смогу научиться чему-то, что спасет жизнь другому, отодвинет старость, позволит шагнуть сквозь время.
Только одного я не хочу - черновиков. Мне нравится мой чистовик. Он мой, настоящий.

Дали вблизи

На этот раз он оказался не так хорош, как 23 года назад, когда я стояла в длиннющей очереди на Волхонке в компании бывшего (а тогда еще только будущего) мужа. Да, собственно, я и не ждала от него каких-то откровений и прозрений.
Мне кажется, что теперь, когда я знаю, кто он и какой, он перестал быть для меня человеком-загадкой, и каждый шаг его творчества поражает меня не "сумасшедшинкой" или эпатажем, а тем, как художник полностью соответствует своей внутренней личностной структуре. Просто он яркий, гораздо ярче многих, потому что всю жизнь гнался за своей птицей счастья, хватал ее за хвост, обжигался, оборачивался на камеру и делал страшное лицо с немыслимыми усиками и безумием в выпученных глазах и не боялся быть собой. А все думали, что он придумывает себя, и ошибались. Он был ровно таким, каким его сделала природа, не отступившим ни на шаг от своего предназначения. И в этом его гениальность - быть собой. И он нашел ту самую женщину, которая не могла не вдохновлять его годы и годы до самой своей смерти, после которой он перестал творить. Это была его женщина, она не могла принадлежать никому другому, его половинка, его полная противоположность и его полное дополнение, нисколько не красавица и не ослепительно талантливая звезда, просто Гала, шедшая рядом с ним длинным путем, понимавшая или не понимавшая, но доверившаяся этому немыслимому типу.
Никто из художников не был так плодовит и театрален, никто из художников не было больше Гамлетом, чем Сальвадор Дали. И каждая цитата из его книги, вывешенная на огромных полотнах в Пушкинском, говорит только об одном: он каждую минуту внутри себя или на публике был на сцене. И играл он всегда только одну, главную, беспроигрышную роль, которую никто иной не смог бы сыграть так виртуозно, так страстно, так чудовищно непонятно и притягательно - роль гениального мистификатора и творца Сальвадора Дали.
Мне не нравятся его иллюстрации в туши с акварельными мазками. Они слишком техничны на мой неискушенный вкус. Нет, есть в них и изящество линий, и немыслимые хитросплетения виньеток в кронах деревьев, и летящие нити стихий, и вьющаяся вдоль живых и мертвых тел одежда, живущая почти отдельно от персонажа, но нет тепла карандашной техники, нет "салютной" страсти масла, нет живой нежности акварели, подчеркивающей холодность смерти.
Я не увидела ничего из работ на этой выставке, чтобы зацепиться и сказать: это мое. "Атомная Леда" для меня не идет ни в какое сравнение с "Мифологической Ледой и Лебедем". И чудовищный Дон-Кихот с кровавыми мазками акварели не ложится на душу, хоть убей.
Для меня есть теперь только один Дали - настоящий, не боящийся быть собой. А уж в каких образах он являет себя миру - это не важно, пусть мир удивляется и ужасается, главное - помнит, говорит, спорит, ругается и рукоплещет. Что бы ни случилось дальше, Дали уже там, куда он хотел и пробивался всю свою жизнь - на сцене истории и в объятьях своей Галы.
И пусть я осталась равнодушна к выставке, созерцание картин было не главным. Я рада, что в свой день рождения помимо всех друзей я навестила гения, сотворившего себя, настоящего, сумасшедшего. Таким, какими мы бываем, когда нам удобно в своей роли, в своей "ужасной бете".
Для него жизнь - образы смерти, кровь, насилие, подчинение, вечная война и царствующая над всем этим ужасом женщина...
Для меня - любовь, самоотдача, ожидание, краткое перемирие перед вечным боем и завоевывающий мир мужчина...
И все же я его наконец-то поняла, и я счастлива, что это случилось именно вчера.
Впрочем, о великом Сальвадоре Дали можно писать много, но надо ли? Он весь в своих картинах, текстах, фотографиях. В своей любви к Женщине и к миру.

Счастливый человек

Сегодня в ЖЖ вопрос дня вполне провокационный: "Как бы поменялась Ваша жизнь, если бы Вы узнали, что смертельно больны?"
Как правило, вопрос дня, случайно попадая в поле моего зрения, вызывает максимум улыбку, а сегодня зацепил. Действительно, как бы она поменялась?

Я тут недавно думала, как бы поменялась моя жизнь, будь я беременна, - вот это действительно задача! А смерть...
Жить гораздо труднее, в разы труднее. Поставить себе задачу и решать ее, испытывать давление десятков и сотен условий и условностей, расписать свое время на 9 месяцев вперед и еще как минимум на 18 лет, потому что ответственность за чужую жизнь - это такой подвиг Прометея, что... Чур меня! Обошлось!
А смертельная болезнь... Это же так просто. Это всего лишь смертельная болезнь, закономерный итог любого человеческого существования. Название фильма Кшиштофа Занусси "Жизнь как смертельная болезнь, передающаяся половым путем" отражает суть моего мировосприятия. Размышления умирающего доктора вполне созвучны моим. Так и есть, никуда не деться, рано или поздно мы обречены на окончание этой пьесы. Уйти и не мучиться или предоставить природе провести нас через все, что уготовано, и принять свой итог, как должное и достойно дожить последние минуты?
Я долго скрывала свой фатализм даже от себя, искала, суетилась, уходила то в религию, то в отрыв.
Сейчас я свободна от этих метаний, и именно сейчас я начала жить по-настоящему.
Что бы я хотела изменить под занавес, если бы знала пусть не точную дату, но скорый период приближающегося перехода или ухода?
Видимо, я счастливый человек, потому что, задумываясь о смысле жизни, копаясь в событиях и перспективах, рассматривая со всех ракурсов связи и базовые ценности, я отвечаю себе: ничего.
Ничего из того, что требуется для окончательного подведения итогов.
Да, моя жизнь не была фейерверком радости и наслаждений, но мне удалось многое постичь и осознать, и развитие моей души шло вверх когда стремительно и легко, когда трудно, но неотвратимо, и всегда вверх. А то, что я не повидала Галапагосы, не попытала материального счастья в Лас-Вегасе и не обнимала самого сексуального мужчину в своей жизни - ну так всегда остается надежда, что меня вернут закончить незаконченное. Ведь у Кошки девять жизней, а моя нынешняя, похоже, восьмая...
Однако кое-что мне следовало бы сделать перед лицом смерти. Правда, по мелочи: разобрать документы на компьютере, диски с архивами, выбросить черновики и письма.
И все, больше ничего не приходит в голову, потому что теперь я живу ровно так, как хочу. Не в тех условиях, о которых можно только мечтать, или полностью реализовав все, что хотела, но для конкретных условий, для той реальности, которая мне доступна, - я совершенно удовлетворена и счастлива.
Безусловно, можно начать изводить себя мыслями, что я так и не купила белую виллу у теплого моря, что в моей конюшне лишь Ока и Элантра, а не три вожделенных Мерседеса, что мой мужчина не зовет меня к себе жить и что я пока еще не посмотрела в глаза своему далекому эпистолярному другу. Но мечты у человека есть всегда, даже когда он знает, что умирает. Перестав мечтать, человек переходит в мир мертвых еще при жизни, и тогда существование тела теряет всякий смысл.
А я счастлива, потому что у меня есть мечты, которым, возможно, не суждено осуществиться, и нет ничего, что отягощало бы мое существование и от чего я бы хотела избавиться.
Я решила эти муторные вопросы еще до того, как получила известие (гипотетическое), что мне суждено умереть вскоре. Я так и живу - с мыслью, что это может закончиться в любой момент, но к этой жизни меня ничто не привязывает. Нет ненавистной работы, осточертевшего мужа, утомительных родственных отношений, скучных приятелей, собранных за годы, сожаления, что могла бы, хотела бы... и не случилось.
Помнится, мой бывший любовник очень уважал шуточку:
- Что бы вы сделали, если бы получили миллион?
- Раздал бы долги.
- А остальные?
- А остальные подождут.

Пожалуй, даже долги я бы не стала раздавать, хотя они есть, безусловно.
Я бы написала завещание. Пожалуй, о завещании надо думать до того, как узнаешь о смертельной болезни. Я на днях заговорила с сыном о завещании, он испугался и замахал руками. Я когда-то так же махала руками на папу, а теперь понимаю, что это глупо. Будь я не привязана к людям, об этом можно не думать... Но квартирный вопрос встанет после моей смерти, и я хочу, чтобы он был решен однозначно.
А все остальное - машина и ерунда в виде мелочей, вроде нетбука и телефона, не имеет никакого значения.
Мои записи и книги останутся Маринке, остальное...
А нет ничего остального. Я счастлива, мне нечего делить между наследниками, не о чем беспокоиться. Я счастлива при жизни уже сейчас. Это согревает меня, потому что мне не придется срочно менять свою жизнь перед лицом естественной опасности, - уйти не вовремя. Когда бы я ни ушла - я уйду вовремя.
Мне важно перед смертью сказать своему далекому другу, что я люблю его и что он один из главных людей в моей жизни. Мне важно сказать Марине, что я очень ценю все, что она для меня делает и во многом благодаря ей я могу жить так, как хочу, и надеюсь, что она найдет свое счастье, как нашла его я. Мне важно донести до своего младшего сына, что я, пусть и была неважной матерью, хотела бы для него того же, что и для себя - внутренней гармонии и счастья быть собой. Я бы сказала любимому... сказала бы все то, что пишу здесь и что не могу произнести, сидя кошкой на его стуле.
Впрочем, я тешу себя мыслью, что все эти люди знают, что для меня важно, и как я отношусь к ним. Мои слова ничего не прибавят и не убавят, они всего лишь слова. Если им тепло со мной - значит, я прожила не зря.
А что изменить, понимая, что смерть на пороге, - я не знаю.
Смысл моей жизни - в самой жизни. Смысл подведения итогов - в изменении.
Я уже изменила практически все, что могла, за последние 2 года.
Вот только пыль со стола вытру и архивы разгребу.

Удивляя и удивляясь

В который уже раз задаю себе вопрос: почему же я не ревную.
И не нахожу на него ответ.
На самом деле я уже привыкла к этому своего неревнивому состоянию, совершенно спокойно, говоря о своем мужчине, упоминаю его полигамность, и спотыкаюсь о недоумевающие взгляды мальчиков и девочек.

«Неужели тебе все равно?»
"Нет, наверное, не все равно", - отвечаю я.
И ударяюсь в пространные рассуждения о том, что если мужчина хочет гулять, то его не удержишь запретами, слезами, штампом в паспорте, уговорами, психоанализом, угрозами и шантажом, подсыпанием отравы в кофе, бурным сексом и еще массой причин и уловок. Он свободен в своем выборе.
Это все так, хотя от меня моим друзьям слушать все это очень странно.
И все это не объясняет того, почему я не ревную.
Объясняет его поведение, но не объясняет моего.
Друзья ждут моей мотивации: что случилось со мной, почему я не извожусь от того, что я не единственная и неповторимая, не плачу по ночам, не считаю его подлецом.
А я несу какую-то чушь про гендерную психологию, не плачу, и не считаю, так и есть.
Оставляю за ним право быть полигамным, и оставляю себе свою верность, даже если он смеется над ней («зачем так себя ограничивать?»). Даже не думаю, что если можно ему, то можно и мне, не исхожу ядом, что я отомщу за предательство. Ерунда все это, мелочно и пошло. Кому нужен этот театр одного актера, если я не вижу никакого смысла изменять ему? Если у меня нет потребности бегать налево, мстить и истерить.
Я предлагаю ему выбрать себе секретаршу с учетом, что с ней можно спать, если хочется, и слушаю себя словно со стороны.
Я отлично знаю, что с теми секретарскими обязанностями, которые нужны ему, я справлюсь лучше всех, но мне и в голову не приходит сказать: возьми меня в дом, и я сама стану писать под диктовку, редактировать и переписывать, сколько надо, буду читать и отправлять твою корреспонденцию, находить для тебя информацию в открытых и закрытых источниках, потому что с этими навыками девочки не рождаются, а такого опыта как у меня, ни одна из них не наработает за годы. Но я не могу сказать этого и вижу, что он удивляется моим словам и ждет подвоха. А подвоха нет. Я хочу, чтобы ему было хорошо.
Может быть, я так спокойна потому, что почти уверена, что кого бы он ни выбрал себе в помощницы или в подружки, я все равно буду существовать в каком-то сегменте его жизни, не отвоевывая себе чужих территорий, а создавая уют там, куда меня допустили? Наверное, так и есть...
Будет ли мне обидно, если меня потеснят и оттуда, и мое скромное место займет другая женщина — наверняка. Готова ли я бороться за это место? Нет.
Конечно, глупо звучит, что мужчина должен бороться за женщину, но так оно и есть на самом деле. Вернее, я так вижу отношения между доминантным мужчиной и виктимной женщиной. Других мне не надо.
Однако, если я захочу уйти — меня не удержать. Если он захочет уйти... я удерживать даже не стану.
А ревновать не получается, даже если бы я и хотела.
Конечно, я была бы счастлива, если в его жизни останусь только я из тех, кого хочется обнимать. Но если он будет счастлив, обнимая кого-то другого...
Я хочу счастья ему в первую очередь, я смогу быть счастлива его счастьем. Я уже так живу.
Вспомнилось, что ревнует только тот, кто не уверен в себе, в первую очередь.
Видимо, я на этот раз очень уверена в себе. И чуточку уверена в том, что он не может не понимать, что я — исключительная. И живу исключительно для него.
Если же я ошибаюсь, и он не понимает, меня ждет сокрушительное разочарование.
Но видит Бог, я самоуверена настолько, что даже в разочарование не верю, не рыдаю ночами и жду звонка, который обязательно раздастся.
Потому что едва ли он найдет себе другую такую же преданную Кошку, которая живет любовью к нему.

И снова о запахах...

Начинать с банальности, что запах индивидуален, как отпечатки пальцев, - глупо. Однако же придется сказать и это и напомнить, что мы лишены глобальной способности различать людей по запаху, в отличие от наших питомцев, например.
Правда, у кого-то обоняние обострено, у кого-то снижено. Кто-то болезненно реагирует на одни запахи и просто умирает от других, все индивидуально.

Я различаю довольно много запахов и различаю людей по запахам. Ну кошка, что с меня взять. Как зверь, на большом расстоянии чую запах алкоголя, даже если это была всего лишь рюмка водки или пару глотков пива. Чую и злюсь - не люблю.
Но я не о том, как пахнет рукотворный человеческий мир. Даже если это интересно с научной точки зрения в общем и целом, то абсолютно скучно для меня.
Есть запахи "свои" и "чужие". Правда, "свои" не обязательно имеют отношение к давно сложившейся группе людей, с которыми у тебя дружеские или даже интимные отношения. То есть между степенью близости и ощущением запаха как запаха "своей группы" никакой жесткой корреляции нет. Иногда мы допускаем до себя людей с чужими запахами, хотя, как мне видится с высоты моих лет, это частенько тянет за собой массу проблем и ошибок.
Для тонко чувствующих запахи: если посторонний человек будет пахнуть, как "свой", то, скорее всего, он будет воспринят подсознательно как потенциально дружественный, симпатичный, имеющий перспективы для развития отношений от простого знакомства до близости (только душевной или душевной и физической - в моем случае очень зависит от пола).
Запахи людей, пахнущих как "чужие", как правило, заставляют держаться настороже, пристальнее и объективнее оценивать связи, мотивы, слова и поступки, удерживать определенную дистанцию, не переступающую границ личного жизненного пространства. Они - один из естественных источников недоверия, помощник в работе инстинкта самосохранения, и если мы умеем "прочесть" запах - можно быть уверенным, что от части ошибок и заблуждений в отношении другого человека мы защищены самой природой.
И все же запах индивидуален. Субъективная наша оценка "нравится - не нравится" не меняет сути восприятия другого человека, как существа в любом случае постороннего, пусть даже допущенного ближе ("свой") или заставляющегося отодвигаться дальше ("чужой").
Ну а теперь, как всегда, о себе любимой, ибо я практик дальше некуда в процессе исследования своего мироощущения.
Мужчина, которого я люблю, не просто свой. Он не просто допущен в самый близкий круг и вообще составляет 100% этого круга, если не считать меня тоже частью этого круга. То есть из близких он самый близкий и единственный (имея в виду физиологическую составляющую, не духовную, увы!). И его индивидуальный и уникальный запах как минимум "свой". Но... Вот тут-то и порылась пресловутая собака...
Я почти не могу отличить его запах от собственного. То есть в нюансах - могу, конечно, а вот в генеральной линии, если мне позволено пользоваться неформальными терминами, он ощущается как мой. То есть мой мужчина пахнет мной. И это настолько поразительно, что каждый раз ставит меня в тупик, стоит подойти на такое расстояние, когда перестает доминировать запах туалетной воды (которая, кстати, имеет те же составляющие, что и мои собственные любимые духи).
Конечно, можно сослаться на то, что именно туалетная вода заставляет мозг путаться в запахах и играет с ним злую шутку, однако же...
Маришка подарила мне Light Blue от DG, от которой на других людях у меня сносит крышу. Мне безумно нравится этот запах и на моих подружках и на незнакомых женщинах. А на себе - никак. Пусть не раздражает (ну если только чуточку), но и не окрыляет точно. Так что, похоже, я, глядя в зубы дареному и дорогому коню, с благодарностью верну его хозяйке. Не мое, увы!
Уж сколько я перепробовала всяческих дезодорантов, и, так как к запахам я критически настроена, отказалась от очень многих. А вот только сейчас заметила, что одна из Нивей, весьма простенькая, пахнет на мне моим мужчиной. Ну разве же я теперь от нее откажусь!
И все же в моей голове не укладывается, как другой человек может пахнуть мной, как запахи похожи настолько, что заставляют решать загадки мироздания: кто мы, откуда, почему встретились, когда виделись раньше? И еще - ощущает ли он их похожесть?
Таким образом, я для себя теперь дифференцирую три типа запахов: "чужой", "свой" и "собственный", который лишь в нюансах распадается на "мой" и "его". Странно все это, более чем странно.
Или я превращаюсь в животное? Вроде бы, бешеные кошки меня не кусали...
А теперь маленькое лирическое отступление о душе, не о теле. Хотя в том же контексте.
Летом я нашла в сети короткий текст своего мужчины, вполне официальный, публичное обращение к зрителям. Два-три развернутых абзаца, максимум страница А4. И снова, снова у меня случился разрыв шаблона. Я уже даже не пугаюсь их, я просто фиксирую эти факты, как летописец.
Итак, чтобы напомнить, что означает для меня текст, я просто скажу, что я филолог и прирожденный "работник печатного и непечатного слова", профессионально занимаюсь лингвистикой, при этом знаю законы создания литературных произведений, чуточку разбираюсь в психологии, в том числе и гендерной, неплохо понимаю соционику и интуитивно чувствую авторов, особенно тех, к которым благоволю.
А теперь возвращаюсь в тем трем абзацам в Интернете.
Если бы я не видела фамилию под этим текстом, я была бы уверена, что писала его сама. К моему удивлению, у меня и не такое бывает: я перечитываю собственные литературные шедевры и иногда спотыкаюсь на целых сценах или, как минимум, на образах. Потому что не могу вспомнить, как я их писала, и писала ли вообще.
Но здесь случилось равно противоположное. Это был мой текст, мое построение фразы, мой подбор слов, мой принцип формирования мысли и обоснование тезисов.
Как такое возможно, я не понимаю.
Он пахнет, как я, он пишет, как я.
И мы совершенно разные. И эта разность притягивает меня к нему, как мощнейший магнит.
А вот будем ли мы вместе, как напоминает известная реклама, не знаю... не знаю...
Но потерять настолько "моего" человека немыслимо. Едва ли я могу придумать себе наказание страшнее - потерять его. Потерять себя!..

Места для поцелуев

Думаете, что я спятила окончательно и теперь хожу в кино с мальчиками обниматься? Ничего подобного, места для поцелуев мне обломились! :)
Не захотел любимый идти со мной на самый верх, устроился на первом ряду, где можно в кресле почти лежать.

Но если начать с самого начала - то меня пригласили в кино.
В форме "мой водитель сегодня отдыхает, и я подумал, а может ты меня свозишь в кино на Вуди Аллена?" Зачем человеку, который и так смотрит чертову кучу фильмов, а уж сколько за жизнь пересмотрел - боюсь представить, даже подсчитывать не рискну, идти на комедию в кино? Видимо, этот факт меня настолько выбил из колеи, что я согласилась заехать за ним, предварительно посмотрев, где идет "Полночь в Париже". Оказалось, что пойдет она только через 5 дней, поэтому мы выбирали между "Еленой" Звягинцева и "Еленой" Звягинцева. Если кто уже смотрел или знает сюжет - может откровенно подивиться нашему выбору. Кино совсем не для немолодой парочки любовников. Но всякую фигню я смотреть не хочу, да и он решил, что для общего развития не повредит, тем более, что с этим шедевром ему еще фестивалить за границей. Так что мы отправились в семь часов вечера в воскресенье в Киноцентр на Пресне. Я не была в кино очень давно. Он не водил девушек в кино в частном порядке тоже изрядно, все оглядывался на цветник вокруг, на суету влюбленных парочек и, кажется, был вполне доволен. Ну, и как положено настоящему Жукову, попытался в моем присутствии соблазнить кассиршу. Отказался брать места для поцелуев со мной ("у нас эти проблемы решены"), зато ей заявил, что с ней бы прямо сейчас готов пойти. Офигевшая девушка, глядя на меня, сказала "но Вы же с дамой", на что я ответила, что это не проблема.
Интересно, когда ему надоест меня провоцировать и потом удивляться, почему я не закатываю сцен ревности?
В общем, перед просмотром двойная порция водки ему, мне стакан вишневого сока, ворчание, что "теперь сниму со Звягинцева 700 рублей", и мы в зале на первом ряду.
Кстати, надо сказать, что фильм оказался очень даже в тему нашего дневного обсуждения. В частности, о том, что люди вырастают нормальными только в том случае, если в детстве у них была детская. Ну, с 7 до 14 у меня была детская. Своя комната, куда родители входили контролировать беспорядок на моем столе. Не сказать, чтобы мы жили особенно богато, вовсе не богато, просто так получилось, что у меня она была. Хотя... все условно в этом мире...
Любимый считает, что без детской дети вырастают ущербными. Я промолчать не могла, оговаривала и такие, и другие условия, как обычно, приводила в ответ исключения и варианты. Но поди переспорь взрослого дядьку с базовой силовой и огромным опытом за плечами. Последний аргумент: "А у тебя была детская? Нет? Но ты же не вырос быдлом!" оказался неубедительным. Он считает своей заслугой, что поднялся над собственным сословием. Заслуга, да, без сомнения, но, однако же, и не такое уж редкое исключение из правил о выращивании быдла.
Но спорить с ним бесполезно, хотя вполне можно делать это мягко. Кого другого, может, и будут убивать, а меня едва ли. Тем и хороши дуальные отношения, что трудно нанести другому ущерб бессознательно.
В общем, "Елена" хороша своей привычной совковостью в интерпретации Звягинцева. Что бы ни происходило в этой стране, как бы ни изменила нас судьба перестройки, мы были и остаемся махровым, закоснелым советским народом, выросшим в ненависти к богатым, с желанием все поделить между быдлом и редкими заработавшими свою спокойную старость. Ну и извечные человеческие грехи в дополнении к совковости нам не только не чужды, но и очень усугубляют наш исключительный менталитет.
Снято великолепно. Настолько реалистично, что на самом деле живешь в этом немногословии чужой судьбы, в этих контрастных интерьерах, рядом с бездушными лицами, в мелких страстях и спонтанных решениях.
Почему мы поступаем так, а не иначе?
Что заставляет нас совершать немыслимые еще пять минут назад поступки?
Как от любви и заботы мы переходим к равнодушию и к низменным инстинктам своего вида?
Обычный человек не может подняться над собой, вот что я увидела. Впрочем, для меня это давно не новость. Его путь - или в своей колее или вниз. Те, кто поднялся, - предмет ненависти остальных, источник благополучия, который просто необходимо доить. Эта мысль, что надо делиться, чудовищна по своей сути, поощряет в представителях вида люмпенов все самое худшее, что заложено природой. Социалистическое мировоззрение настолько въелось в умы и дома, что вытравить его невозможно даже годами сытой и спокойной жизни.
Оправдать эту конкретную самку, бьющуюся за своих детей, нельзя. Ибо самка бьется не за выживание, а за умирание, и это особенно поражает воображение. Фактически по сюжету - она стремится дать шанс новому поколению, новой жизни, освобождая мир от старой. И благодаря ей новое поколение поселится в благополучном и купленном на чужие деньги доме, будет жить в собственных спальнях. Но не станет от этого аристократией. Останется быдлом, каким и родилось. Быдлом в собственной спальне и с деньгами, заработанными теми, кто стремился подняться над сословием и поднялся.
Могла ли я промолчать, выйдя из кинотеатра? Конечно, нет. И что бы он себе ни думал, я права ничуть не меньше его. Да, детская важна. Важна в благополучном несоциалистическом мире, ибо ребенок, привыкший с детства не жить, а выживать, вырастает человеком с комплексами, которые ему придется преодолевать всю жизнь. И даже если мы за собой таких комплексов не признаем, они есть.
Однако перемещение генетического уродства в условия благополучия не меняет сути картины: урод остается уродом, в какие тряпки его ни наряди.
Мы возвращались домой под впечатлением. Он хвалил Звягинцева. Надо отдать любимому должное - он громко признает таланты за другими людьми. Я соглашалась с ним во всем, даже в теории детских спален и ужасалась тому, что они не просто оплели мир своим пролетарским мещанством, они активно размножаются в отличие от тех, кто стремится вырваться из совкового быта и совковых идей. Это мы рожаем по одному-два ребенка, а они плодятся, как животные, заселяют землю и имя им - легион.
Есть в этом фильме и другие вещи, о которых можно подумать, менее социальные, более экзистенциальные, но мне совсем не хотелось искать психологические моменты в этом сгустке кошмара.
Единственное, что я могу себе представить очень ярко: после просмотра подобного обеспеченным господам лишний раз стоит подумать, подбирать ли в свой дом девочку с помойки с клановым сознанием летучей мыши, привыкшей мигрировать и жить большой, скандальной, но все-таки колонией. Да, богатство и собственность разобщают. Но нужно ли нам объединение на почве равенства и братства? Каждый решает для себя сам в соответствии с заложенной генетической программой. Я - так, другие - иначе.
И все-таки другие наследуют Землю, как ни крути.
И моя утопическая теория о двух разных видах разбивается о реальность: даже если эти виды и существуют, наша трагедия в том, что нам позволено не просто совокупляться - размножаться. И в условиях сосуществования с быдлом другой вид ассимилирует стремительно и безвозвратно, дабы выжить, а не сдохнуть, как собака, от таблеток, подложенных любящей рукой верной жены.
А как же места для поцелуев, спросите вы?
Да просто к слову пришлись... Ибо ни целоваться, ни даже прикасаться друг к другу под таким мрачным впечатлением не хотелось. Тем более, что он, как всегда прав, мы уже не дети, и эти вопросы у нас прекрасно решены. В его белой студии над городом, где я сижу на стуле, подобрав ноги, и даже если и спорю с ним, то внутренне согласна на все, что он захочет или скажет. Потому что мой мужчина всегда прав, и нет такого клана или такой идеи, которые заставили бы меня пойти против него. Я всегда на его стороне, даже если в мире нас останется только двое против "других". Я умру за него, я выживу ради него. Пока я вижу, что нужна ему, он может выбирать места для поцелуев с девочками из кассы кинотеатра или провоцировать меня дурацкими разговорами на любую другую тему.
А когда я перестану быть ему нужна...
Впрочем, это невозможно. Я родилась быть ему нужной, чтобы подать вовремя машину или чашку чая...
Кажется, он даже начинает проникать в суть. Я не тороплюсь, мне некуда спешить. Впереди у нас - созданная мной вечность, и я больше не боюсь, что все закончится. Мы незаметно перешли наш Рубикон, и необратимость всего, что случится потом, уже не пугает, похоже, даже его.

Карету мне, карету!

Если я это сказала, значит, было не просто плохо, а очень плохо.
Потому что в карете я каталась всего трижды в жизни.
И все три раза "карета скорой помощи", как выяснилось, - не предел моих мечтаний.

Подольская центральная клиническая больница в девять вечера - это тот еще серпентарий. Серпента в приемном отделении, серпента в экспресс-лаборатории. Гадюки одни, да простит меня бог докторов!
"Сдавайте анализ мочи и несите в лабораторию, а там сдадите анализ крови и с результатами ко мне!" - таков был вердикт на приеме.
Санитарная комната... У окна на кушетке некое подобие бомжа. Штаны расстегнуты, взгляд в пространство, состояние частично спящей красавицы, пока не поцелует уборщица, которую санитарная комната не видела уже давно.
В углу этого зала - не запирающаяся дверка в загаженную кабинку с унитазом, рядом на столике - условно-чистые бутылочки для мочи. Попробуйте со снятыми штанами, удерживая их от падения на пол, придерживая дверь, грамотно попасть в эту самую емкость, памятуя, что ты - дама, а не ворошиловский стрелок мужского пола.
Успешно отстрелявшись - протаптываем путь в лабораторию.
"Куда поставить анализ?"
"Вон туда!"
Вон там уже стоит аналогичный, пристраиваю свое сокровище рядом, мысленно отмечая, что даже бумажки с фамилией нам не полагается. Как они различают бутылочки? "На вкус и цвет товарищей нет..."
Кровь из пальца "сестричка" с лютой ненавистью в глазах к пациентам берет так, будто убивает ненавистное насекомое. Дать бы в лоб за такое отношение. Но я ничего, уже даже не в болевом шоке, отпустило, не парюсь за ее доброжелательное отношение.
Оставив капли драгоценной влаги на стеклышке, готовлюсь выйти.
"Который анализ ваш?" - несется мне вслед.
Хочется предложить определить по вкусу, ибо я приехала по скорой, мне глубоко все равно, как они тасуют бутылочки. И бутылочек там могло быть не две, а пятнадцать. Выбери любую. Или слей все в одну емкость и черпай оттуда.
Пока сдаю анализы, слушаю, как условного бомжа пытаются выставить из помещения на улицу со словами, что дома его уже восемь часов ждет жена. Видимо, личности обоих охраннику и санитарке известны. Старика вынуждают застегнуть штаны, а мне очевидно по его походке, что выпроваживать его нельзя, поскольку шанс, что он вернется в течение часа в худшем состоянии больше 100%.
Так и есть, пока жду приема у врача, старика возвращают на носилках с разбитой головой. Гуманисты, вашу мать! Ну кому он там мешал, в этой санитарной комнате, где в жизни ничего санитарного, кроме названия должности пенсионерки в синем халате, отродясь не водилось. Ну доспал бы он до утра целый на кушетке с расстегнутыми штанами. Но нет, проще было вернуть его пациентом.
Высокий поджарый коротко стриженый доктор с неплохим коричневым загаром и нелегким золотым браслетом на запястье рассказывает мне, как я буду прекрасно жить когда куплю себе таблетки по списку. Ну, чтобы определиться с этим списком, можно было карету не вызывать.
Меня страстно греет мысль, что вот прямо сейчас я уеду домой и обойдусь без квалифицированной медицинской помощи. Но нет, добрый доктор присылает ко мне серпенту из приемного покоя со шприцем. За то, как она делает уколы, я бы предлагала если не гильотинировать головы, то уж руки отрубать точно.
Черт с ним, с баралгином, инфильтратом и синяком, свобода - вот что ждет меня на улице ночного Подольска!
Спасибо тебе, Господи, что позволил мне выздороветь до того, как меня залечили насмерть! :)

Обошлось...

Я не беременна.
Если кажется, что это звучит банально, слишком обыденно, привычно для тех, кто имеет дело с контрацептивами каждый день и видит впереди светлое будущее, то можно расслабиться и не читать.
Потому что для меня это сообщение поистине космического значения.
В моем престарелом возрасте, когда в любую минуту можешь услышать от собственных детей: "мама, она беременна, и я на ней женюсь" или "ну вот ты и стала бабушкой, готовься нянчить детишек", когда впервые в жизни покупаешь в аптеке тест, а как с ним управляться мельком видела в кино, когда твой партнер не только не предполагает, но даже никогда не узнает, если с тобой это случится, когда твой дом не только не приспособлен к такому повороту событий, но и не будет приспособлен еще годы, не месяцы, когда ты намереваешься посетить израильское посольство с дальним прицелом и категорически не хочешь сидеть в совковом офисе, ну и напоследок техническая мелочь состоит в том, что ты не можешь быть беременной по определению, а все признаки дружно собрались в кучку и глумятся над твоим мозгом - эти три слова "я не беременна" значат так много, как мало кому представляется...
Но добрые доктора щупали, смотрели, слушали и улыбались: "вы не беременны," - сказали они мне.
Выдохнула!
"И вам как раз по состоянию самое время заводить детей!"
Задумалась... :)