Об одиночестве

На этот раз - не о моем. Своим я пока не могу тяготиться, просто не получается. Тем более, что меня отягощает его одиночество, а оно безбрежно, как предстоящее нам третье тысячелетие, большую часть которого нам не прожить...
Нельзя говорить такое о своем мужчине, я знаю. Но именно наблюдая за ним, я понимаю, что такое одинокая старость. Одинокая в кругу родных, приятелей, женщин или мужчин в соответствии с собственными сексуальными предпочтениями, коллег, просто знакомых. Да, кругов много, но эти круги так редко и так поверхностно пересекаются с его жизнью, что ими можно пренебречь, как несущественным влиянием. Я - могу пренебречь, а он - не может. Он хочет тепла, близости, внимания, понимания и любви, как каждый, кто оброс связями, как остов затонувшего фрегата - ракушками. Даже болезнь становится инструментом для привлечения к себе внимания, неформального, искреннего, просто человеческого. Инструментом, который он не умеет использовать и который почти не приносит пользы.
Я знаю, что люди эгоисты в проявлении интереса к другим, и он не исключение ни в болезни, ни в здравии. Он не слышит, когда они пытаются донести до него свои эмоции (не уверена, что меня это обижает, скорее, заставляет их сдерживать), и они не слышат его в ответ. В его прожитом эгоизма больше, чем достаточно, неумения слышать других, неумения ломать себя в угоду их интересам. Чего же ждать от людей, которые не видят с его стороны ответного, хотя бы ответного тепла? "Сынок, я очень плохо себя чувствую!" - "Очень жалко, папа!"
Очень жалко? Сыну этого достаточно для формальности, отцу - мучительно мало для любви.
Да, анекдот: "Доктор, меня все ненавидят. Может, хотя бы ты мне сумеешь помочь, глупый, лысый, толстый старикашка!" - это про моего любимого. И он такой, какой он есть, и лучше уже не станет. А я и хотела бы помочь, да смогу ли? Потому что и я "не так лечу, не так свищу": и очаровала друзей, и езжу слишком быстро, и в технике разбираюсь - и все это в упрек, не в плюс.
И даже там, где он мной гордится, он делает недовольное лицо и пытается меня зацепить. Зацепить, чтобы доказать себе, что все сволочи, что она - такая же, как все, что любить его, ужасного медведя, нельзя, невозможно. Ну и хрен с вами со всеми, проживу один!
А ведь не проживет... Не может он один, не должен...
Что я нашла в мужчине почти полных семидесяти четырех лет? С тяжелым характером, амбициями великого художника и айсбергом сомнений в закрытой для других душе?
Нашла ровно то, что искала всю жизнь: характер, сомнения и амбиции. И его одиночество, которое я могу скрасить. Знаю, что могу, что эта ноша мне по плечу.
Я дам ему время обдумать все "за" и "против" и не сбежать от Нового года в Тайланд. Потому что Новый год - семейный праздник, и мне тоже не с кем его встречать. Но это уже тема моего одиночества в мои полные сорок четыре.