Лечебная кошка

Так приятно днем налить себе полную ванну воды и расслабиться, читая книжку с нетбука. А потом как глас свыше: мысли, мысли, мысли. И главная: "позвони!"
И это мне-то, у которой принцип: мужчина звонит сам во что бы то ни стало. Хочет - звонит, не хочет - жду. Куда он денется... хотя времени потратит много и моего, и своего. Но сложно с ним, он никому не верит.
И тут как обухом по голове: позвони. В теплой ванне, с книжкой, в середине недели. "Позвони! Надо поговорить, надо спросить, надо сказать!"
Полотенце, открытая страница в Википедии, избранные контакты на телефоне в категории Любимый. Всего один контакт, но какой! А зачем мне больше? Он - любимый, единственный, других не намечается.
Руки дрожат, не мое это - звонить мужчине, но почему-то интуиция пинает, как мальчишки мяч во дворе: звони прямо сейчас.
Вызов пошел, гудки, сердце уходит в пятки.
- Привет, это я! Как твои дела?
- Привет, Светик. Что-то я захворал!
- Можешь не говорить, я по голосу слышу. Можно я приеду тебя навестить? Мне надо с тобой поговорить.
- Эээ, я не в форме...
- Меня форма не интересует, я приеду, чтобы побыть с тобой.
- Ну, даже не знаю...
- Если не хочешь категорически...
- Дело не в том, что не хочу.
- Ну так можно?
- Приезжай.
- Что тебе привезти?
- Ничего. Если только радость жизни. Расфасованную.

О, милый, ты обратился по адресу. Единственное, что у меня есть в избытке - радость жизни. Не для всех и каждого, и даже себе я не позволяю расходовать ее понапрасну. Ибо вся она - для тебя.
Ненавижу пробки, очереди на бензоколонку, необходимость менять маршрут. В десять вечера стоять на Третьем транспортном в дурацком Собянинске, смотреть на громаду Москва-Сити и нервничать, нервничать... Ему и так плохо, а я еду уже два часа! Что за дурацкий город! Что за глупый мужчина! Зачем каждый раз отпускать меня утром? Можно ведь сказать: останься...
Запарковалась где-то во дворах, на закрытую территорию нельзя. Бросаю машину каждый раз абы где, лишь бы скорее. Охранники открывают вход на территорию, охранник в доме уже даже не спрашивает, к кому, приветствует, как свою.
Я вежливая девочка, здороваюсь, но нервничаю, нервничаю... Заскакиваю в лифт, стучу каблуками по плитам этажа. Звонок.
- Я думал, ты из Уфы едешь.
Смеется, рад мея видеть. Слава Богу, все не так плохо. Уффф! И настроение хорошее, доволен, пьет чай, читает журнал, шутит.
Господи, как же я соскучилась! Обожаю его! Обожаю сидеть на стуле во главе бесконечного стола, подобрав ноги, и смотреть, смотреть, не дотрагиваясь, накапливая нежность и желание.
- Чем тебя угощать? У меня ничего нет.
- Я тебе сушки с маком привезла.
Как будто мне надо что-то другое, кроме тебя. Только тебя, и весь мир катится к чертовой бабушке. Тебя - здорового и захворавшего, в плохом настроении и ехидного, ласкового и недоверчивого, ругающегося, как сапожник, и осторожно прислушивающегося к моему мнению. Кто я, чтобы давать тебе советы? Но ты говоришь "спасибо" после всех этих вспышек раздражения: да пошли они, какого хрена они считают... Говори, любимый, говори, что хочешь. Я приехала спасти твою репутацию, я приехала спасти тебя от одиночества. Я приехала просто быть рядом, как кошка, в форме ты или нет. Ты боишься поверить, что нужен мне, я рискую каждый раз напугать тебя еще больше, но я прихожу, прихожу, я буду стремиться к тебе. Я не могу не приходить, потому что это надо теюе и мне это надо. Я знаю о тебе больше, чем ты сам о себе. Ты знаешь о своей боли, и что путь к счастью для тебя закрыт. Я знаю о твоей боли и знаю, что у тебя будет счастье. Я не говорю - со мной, но благодаря мне - точно.
Мы перебираем фотографии, сотни фотографий. Эти лица я много лет день за днем вижу на экранах телевизоров. Живые и ушедшие, с каждым у тебя что-то связано, своя история, длинная жизнь, которая не может закончиться вот так - в одиночестве дома в белой студии под песню "По дороге в Загорск". Я слушаю и смотрю на тебя, а у тебя на лице такая боль, что мне хочется умереть, забрав ее с собой.
- Ну как тебе песня? Какой у него голос!
Голос, песня... Это твоя жизнь, твое одиночество, твои размышления об ушедшем. Не думай об этом сейчас, сейчас я с тобой. Я наливаю тебе полстакана виски (что за ужасный тип!) и снова взбираюсь на стул. Давай найдем уже эту фотографию, пройдем через десятки политиков, деятелей культуры, твоих детей во все годы их взросления, твоих внуков, твоих фотографий в разных странах мира, на всех континентах, с девками и без них, в костюме и на пляже, в сауне и на пресс-конференциях. Ты такой молодой на них, ты сетуешь об ушедшей молодости. Да, я понимаю, я все понимаю, любимый. Ты изменился, конечно, почти все меняются помимо вон тех троих, которые законсервированные на 50 лет, только морщинами покрываются. А ты изменился. Ты был красавчик в двадцать пять, юный, так похож на моего папу. Ты был симпатичный в тридцать пять. Ты не нравишься мне в сорок пять, ну не мой типаж, что-то в выражении лица... Хорошо, что мы не встретились тогда, очень хорошо. А потом лишний вес, да, серебро в прическе, да, морщины, усталый взгляд. Боже, до чего ты хорош сейчас, ты стал лучше, гораздо лучше, не старый, нет, матерый,  харизматичный, потрясающий. Хотя... не то, все не то. Я просто люблю тебя таким, какого встретила полгода назад, какой ты сейчас, в эту минуту. И оставь ты свой лишний вес, мне нравится в тебе все, меня все устраивает. Ты же все равно не станешь худеть! Ты любишь покушать, ты пьешь виски. Вот и хватит, не надо об этом.
Мы ищем фотографию, проходя твою жизнь не поэтапно, а скачками. Вот родилась дочка, моя ровесница, а вот уже взрослый сын. Вот жив Сахаров, и его письмо, написанное от руки, небрежно лежит в конверте с фотографиями. Ты, Адамович, Боннэр, Сахаров. Я держу этот листок в руках, аккуратный почерк, четкое изложение, дата, подпись. Благоговение? Да. Но ведь это письмо о твоей работе. А ты у меня лучший, ты смог то, что задумал, и Андрей Дмитриевич не взял обратно свои слова.
Но ни твоя работа, ни все эти люди, пожимающие тебе руки, пьющие с тобой на твоих юбилеях, нахмуренные во время совместной работы - ничто из этого не имеет значения. Тебя бросает в жар, ты ужасный упрямец и не хочешь выпить таблетку, а я сижу рядом на стуле и обожаю тебя, потому что ты - это ты. И ты не в форме, и не станешь обнимать меня, и не торопишься затащить меня в постель... Я кошкой сижу рядом, я дотрагиваюсь до твоей руки - подобралась поближе, пока ты расслабился - и я счастлива.
Вот и найденная фотография, ты все еще смеешься надо мной: как это ты не знаешь такого автора! Да я забуду всех авторов мира, если смогу уговорить тебя бросить мотаться по миру и снова начать писать. Ты так чудесно пишешь! Мне нравится читать твои тексты, мне редко нравится публицистика, а твоя - нравится. И черт с ней, с фотографией... Тебе пора в кровать, второй час ночи.
- Ты поедешь домой или останешься со мной, ни на что не претендуя?
Боже ты мой, снова о сексе, снова мысли о том, что я езжу к тебе за этим... Неужели бы я не нашла себе мужчину ближе, покладистого, умного, способного до утра изводить себя и меня? Разве я езжу к тебе за сексом?
- Я могу и уехать, но я приехала побыть с тобой, чтобы ты не оставался один в болезни.
- Ну тогда я уступаю тебе душ.
Когда я выхожу из душа, на тумбочке с его стороны горит лампа, он читает книжку про Бен-Гуриона. Очки, серьезный вид, ни намека на заинтересованность, ни взгляда. Я невольно улыбаюсь: так могла бы выглядеть наша семейная жизнь каждый день. Но пока все не совсем так, и у обоих есть возможность для маневра. Но ты сказал - никакого секса. Хорошо, любимый, все так, как хочешь ты.
Я вытягиваюсь рядом на широкой кровати, смотрю на тебя снизу вверх, как ты сосредоточенно читаешь, как переворачиваешь страницы. Мне за счастье лежать вот так и смотреть, просто смотреть и знать, что я рядом, что буду слушать всю ночь твое дыхание, что утром проснусь в твоей кровати под раскидистым фикусом на фоне незашторенного окна. Мое маленькое женское счастье, кошачья жизнь в замкнутом пространстве моей любви.
Ты сказал "нет", значит, нет, ничего не будет, я смотрю и блаженно улыбаюсь. Ты кладешь руку мне на плечо:
- Ну как жизнь?
Очки на носу, взгляд на странице, мысли бродят где-то не там...
- С тобой хорошо, без тебя плохо.
Я целую протянутую руку и понимаю, что пропала. Пальцы гладят мое плечо, и я схожу с ума от этого размеренного, почти ничего не обещающего прикосновения. Я - кошка, пойманная весной врасплох, я трусь виском о твое запястье и умираю от нежности и сумасшедшего желания. Ты же обещал не трогать меня... Как мне пережить эту ночь?
- Кажется, я обманул тебя, что не буду приставать. Если я схожу в душ, ты поцелуешь меня?
- Господи, да иди же скорей! Я не могу больше ждать!
Как мне нравится, со светом или без света? Люблю ли я делать это с другими? Не устала ли я?
К черту твои вопросы! Замолчи! Я не была с тобой полторы недели, я не могу думать ни секунды, не заставляй меня включать мозг и отвечать что-то осмысленное... Ты хотел страсти, будет тебе страсть, нежность, покорность, ненасытность, упрямство, жадность, забота, ласка, подчинение, доминирование. Все, что ты хочешь, Все и даже больше, о чем ты не просишь, но я знаю, что тебе нравится, я знаю, как заставить тебя забыть обо мне и стать хищником, поймавшим глупую кошку.
Я шепчу тебе то, во что ты не веришь, когда я на стуле смотрю на тебя, чуть наклонив голову, и ты удивляешься этому неотступному взгляду. А может, я кричу, я слышу себя где-то далеко. Я слушаю тебя, твое дыхание, твое желание, твой восторг. Я умираю от счастья, что ты со мной... Пусть не веришь, пусть сомневаешься, пусть я сама звоню и напрашиваюсь на твои ласки и твою иронию... Ты со мной, и все остальное не имеет значения. Я не Маша Шарапова, не девочка чуть за двадцать, я не хожу на презентации, не фотографируюсь с сильными мира сего, не смотрю развлекательных передач в твоем кресле и не жду, что ты подаришь мне что-то за секс. Я заставляю тебя чувствовать себя самым лучшим мужчиной на земле, забывать о том, кто мы, сколько нам лет, какие дела ждут нас завтра и какие проблемы висели над нами вчера. Есть только здесь и сейчас, и я делаю тебя на несколько минут счастливее. А ты делаешь меня счастливой на всю мою беспечную и бесполезную кошачью жизнь.
У тебя только три часа сна, и я весь остаток ночи слушаю, как ты дышишь, и беспокойный твой сон не дает мне расслабиться. С тобой так всегда, я боюсь оставить тебя на ночь, боюсь уснуть рядом. С самого начала, еще до твоего рассказа о том, что ты боишься одиноких ночей. Я знаю о тебе все, что ты еще не рассказал мне. И я не могу спать с тобой рядом. Научись уже оставлять меня по утрам, потому что я доезжаю до дома еле живая, а так я могла бы поспать на твоем месте, купаясь в твоем запахе. И встречать тебя по вечерам... Но я не тороплюсь, нет-нет, я подожду. Мы будем жить долго и счастливо, и я не буду думать о таблетках и инъекциях, и твоем дне рождения. У нас впереди много-много лет. У меня рядом с тобой, хотя ты об этом еще ничего не знаешь. Может, уже догадываешься, но не знаешь.
Будильник у тебя с отвратительным звуком, ты нажимаешь на кнопку и спишь дальше, а я бесшумно ухожу в душ, смывая твой запах и тоскуя о нем. Я дала тебе лишние двадцать минут сна, но скоро приедет машина, и у тебя все меньше времени.
- Просыпайся, любимый, будильник давно прозвонил.
Я сижу в твоем халате возле кровати на полу и целую руку, свешивающуюся с простыни. Боже, как я не хочу будить тебя! Я могла бы быть охранной кошкой, выключить все телефоны и не дать тебе снова совершать подвиги. Но тебе надо идти, я знаю.
- Просыпайся, мой родной.
- Дай мне еще пятнадцать минут.
Я ухожу в гостиную на кресло с нетбуком, я буду жить бесшумно, пока ты ворочаешься и просыпаешься, невыспавшийся, не желающий общаться. Я бесшумно живу рядом до момента, как ты заговоришь со мной.
Шофер удивлен: он оставил вчера больного шефа, а сегодня нашел его с женщиной. Мне нравится этот человек, он заботится о моем мужчине каждый день, с утра до вечера, как нянька. Я улыбаюсь и здороваюсь, я благодарна ему.
В лифте я подхожу совсем близко:
- Как ты себя чувствуешь?
- Сегодня уже лучше, почти не кашлял.
- Но спал ты плохо.
- Храпел?
- Нет, это ерунда. Ты спал очень беспокойно, я волновалась. Но ты не жалеешь, что я напросилась навестить тебя?
- Как можно, ведь мне было так хорошо с тобой!
- Ты получил свою радость жизни?
Улыбайся, мой любимый, и не отвечай. Я знаю, о чем ты думаешь. И я знаю, чего ты еще не понял до конца.
Я - лечебная кошка. Не для всех, для тебя.
Кошка, которая будет звонить и приезжать, потому что это надо нам обоим.
Тебе - получить, а мне - отдать.
Ты целуешь меня посреди двора и спешишь к машине, а я стучу каблучками по двору и улыбаюсь в пространство так, что выходящие из подъездов люди оглядываются в недоумении. В Москве уже давно никто так не улыбается, и я знаю, что мне надо носить с собой на свидания лимон, потому что с таким счастливым лицом ходить просто неприлично.
И неприлично ловить на своей щеке твой запах и вспоминать, как ты нарушил обещание не приставать.
И если есть в этом мире что-то, что лучше твоего прикосновения, твоей улыбки, твоей нежности и твоей страсти - то пусть мне никогда этого не покажут. Я нашла свое трудное, неверующее, невозможное счастье. Я - лечебная кошка, спасающая от одиночества самого лучшего мужчину в мире. Единственного. Неповторимого. Достойного того, чтобы я его любила вопреки и невзирая. И ни за что. Просто так.