Не в ладах с краткостью

И снова мы с Антоном Павловичем не сошлись во взглядах на таланты. Как бы я ни старалась - не лажу я с лаконичностью. Много мыслей - много слов. Много слов - много авторских листов. И высокая цена издания!

Талант и творчество и много труда.
Тешу себя мыслью, что не всем быть Чеховыми. Вон, любимый пишет длиннющие письма и как блестяще пишет! Но не будем сбиваться с темы.
Я очень долго ходила вокруг этого рассказа, облизывалась на него, как кошка на шпроты, и все не знала, как приступить.
Он абсолютно закончен со всех точек зрения. Начиная от неотрывного двухдневного писания практически без исправлений, заканчивая собственно сюжетом, языком, метафорическим рядом... Да даже слегка подвисший хэппи-энд не противоречил задумке и реализации.
И на объем не приходилось жаловаться. Классический рассказ на 2 авторских листа и крохотный хвостик в 550 знаков, четверть странички, всего-то.
Он родился тогда, когда встала работа над большим романом. Уперлась рогом, хоть ты тресни, и никуда не шла, сколько бы раз я ни пыталась поиграть с сюжетными линиями или взяться за его редактуру с самого начала. Уперлась где-то на пятьдесят пятом авторском листе и отложила на много лет.
Но в ту далекую весну, как награда за неудачу в монументальном, и написались сразу два рассказа, один за другим, за два выходных.
Тот, что поменьше и попроще ("О кошках") - не вызывает желания что-то изменить. Все легко написано и завершено раз и навсегда.
Зато второй... слишком сложный даже для меня, подозрительно легко "давшийся в руки", с хитрыми витиеватыми метафорами и тонкими переживаниями безымянных героев, мучил меня много лет.
Нет, он закончен, он целостный и чуточку необычный, но он недостаточен, как если бы я с моей аудиальностью посмотрела немое кино без субтитров, где герои открывают рот, а я так и не научилась читать по губам.
Кануло в мою персональную вечность несколько лет, и едва ли я уже вспомню, сколько точно, но прошлой осенью рассказ словно напитался новой энергией и стал разбухать и прорастать новыми линиями и поворотами судеб.
И вот уже крохотный хвостик в полтысячи печатных знаков прирастает к четырем с половиной авторским листам, а я уже почти не волнуюсь, будет ли мне, что сказать.
Герои ожили и заговорили, я слышу их диалоги и мысли, я следую за ними по тропам их сомнений и прозрений, я только и успеваю записывать их переживания и ошибки.
Они все так же безымянны, но не безлики. Они ищут взаимопонимания и не умеют слушать друг друга. Они учатся любить и принимать потери, и идут дальше, преодолевая в себе настоящих себя привычных и сложившихся годами.
Я давно так не радовалась тому, как идет дело. Я очень давно не писала, почти год. Я убила год на редактуру написанного и еще не завершила своего титанического труда. Я потратила год на любовь и теперь, благодаря ей и невзирая на нее, могу писать.
Я снова живу. Многословно, образно, витиевато, глубоко и широко. По-разному, но живу.
И хотелось бы мне попереживать о разочарованных сестрах своего болтливого таланта, да никак не получается, некогда мне...