В мире людей

Я – мутант.
Я живу среди людей, я знаю о них все. И меня ставят в тупик элементарные вещи, которые большинство считают нормальными или, по крайней мере, приемлемыми среди «своих».
Своих на Земле шесть миллиардов, плюс-минус… Скорее, плюс, чем минус.
И, видимо, еще несколько мутантов, вроде меня, которые выглядят, как человек, разговаривают, как человек, едят-пьют-размножаются, как человек… И все же мы не-люди.
Люди – это совершенно загадочное нечто. Или «нечто» – это я, а они – просто люди.
И мы очень редко встречаем друг друга.
К несчастью нам дали возможность не только спариваться, но и скрещиваться с расой людей, и мы медленно, но верно ассимилируем в гуманистическом обществе.

Хотя я научилась жить среди них и даже говорить на их языке.
Например:
Я смело говорю «мой мужчина», но своим его не считаю в том смысле, как произносит это счастливая обладательница выигрышного билета. Мой билет тысячи раз прокомпостирован, и полмира может считать его своим.
«Мой» – потому что любой, кого я люблю, уже мой. А больше Мужчину, чем он, мне и представить трудно.
Наверное, поэтому я и не смогла уйти от него. Наверное, поэтому мне стоит уйти и вернуться тогда, когда наступит срок. Но что мне делать между этими временными точками? Как мне существовать в пространстве без него и с чувством, что он есть, но не со мной?
А с кем же он? И кто с ним?
Но все по порядку.
Мы сидели в зале, а на экране сменялись кадры кинохроники, современные документальные съемки, интервью десятилетней давности с потрясающими людьми…
А я не могла сосредоточиться на фильме, потому что… Он сидел в первом ряду, я – на третьем ровно за ним. Место на втором между нами было свободно, а я сходила с ума от запаха его туалетной воды. Стоило ему чуть пошевелиться – и меня окатывала волна этого аромата, и я не могла слышать ни речи правозащитников на «Пилораме», ни песню в исполнении Натэллы Болтянской, ни комментарии за кадром.
Чуть поодаль я видела тонкий профиль блондинки. Одной из нас – его женщин, как он считает. Одной из них, людей. Она ни разу не повернула голову в его сторону, она не чувствовала его запаха, она просто смотрела фильм.
Я не стану говорить о фильме. Это серьезная и профессиональная область. Все, что я вижу – он сделан лучше предыдущего, но он мог бы быть еще лучше… Но я не разбираюсь в таких вещах, наверное. А он не спросил, что я думаю. Или не спросил там, но спросит потом.
Или не спросит, потому что я «слишком умна».
Я шла от машины в сопровождении его шофера, за моей спиной припарковался красный мерседес с его давней подругой. Я бы хотела пройти мимо него и моего бывшего работодателя, потому что… Я не желала, чтобы старик думал, что я добилась своего. Или Володя добился своего и затащил в постель его бывшего главреда. Но, в конце концов, неважно, кто кого куда затащил. Мне нечего стыдиться своей любви и своей доступности. Я доступна только для одного мужчины и только одного я люблю.
Итак, весь вечер, и до показа и после Володя произносил в отношении меня «она очень умна», и я понимала, что это худшее, что он мог сказать. Мой ум – это камень преткновения, он не дает ему покоя, он стучит в его сердце, как пепел Клааса, он заставляет его произносить это «очень умна» как оскорбление, как пощечину.
Впервые в жизни я жалела, что не такая, как привычный ему мир женщин, задирая юбку которым не думаешь о том, умные они или законченные дуры. Когда она стоит перед тобой на коленях, а у тебя расстегнуты штаны, какое тебе дело до ее ума…
В общем, «она умна» – и мужчины вежливо улыбаются мне, как дрессированной обезьянке. Они не привыкли видеть его с умной, с красивой – куда понятнее. У него такой имидж… Я не вписываюсь в нынешние рамки «его женщины».
Его бывшая жена ушла с фуршета через пару минут. Вместе с сыном и его невестой, потому что все трое терпеть не могут, когда он напивается. А тут еще мы – его боевые подруги. Мир его «женщин легкого поведения», куда случайно закралась я – обычный, хорошо замаскированный мутант с принципами патологической верности и отравленный невостребованной любовью.
Почти сразу с фуршета исчезла и его бывшая гражданская жена с известной всей Москве владелицей очередного красного мерседеса. И, слава Богу, не пришла самая последняя из бывших подруг, ибо это уже был бы паноптикум.
Остались три немолодые дамы – те, кого он просто трахает, – две блондинки и я.
Полагаю, у них сработал инстинкт или нюх. Они ничего не знали обо мне, но со снайперской точностью взяли меня на прицел. Видимо, то, что я общаюсь легко и просто с его экономкой, с его шоферам – достаточный повод начать со мной знакомство.
Они по очереди пришли ко мне знакомиться, и для меня это – фантастика. Никогда в жизни я бы без его участия не пришла бы общаться с его женщинами. А они – легко.
Сначала одна, потом другая, обе втянули меня в разговор «за жизнь». Видимо, я показалась им эдакой откровенной дурочкой… Ну что же, их право увидеть то, что они хотели увидеть. Но и я в свою очередь увидела то, что ждала увидеть. Они не любят его, ни та, ни другая, увы.
Они сменяют друг друга в его постели с разницей в несколько часов, но не любят. Мне никогда не понять этих отношений, ни с его, ни с их стороны. Две взрослые ухоженные женщины, каждая физически на голову его выше, точно неглупые, каждая смотрит на него совершенно пустыми глазами, каждая ложится с ним… Ради чего? Едва ли они серьезно рассчитывают на брак или какие-то финансовые вложения с его стороны. Или рассчитывают? Тогда я вообще ничего не понимаю в мире людей.
Он ловил на себе мой взгляд и улыбался. И напивался, как обычно. И следил за моими перемещениями по залу, ревниво и внимательно. Все время подзывал меня к себе, с кем-то знакомил, кому-то снова и снова повторял, как я умна. Его женщины стояли поодаль, самодостаточные и слегка невостребованные, а потом разговаривали со мной о нашем детстве, о моей работе, слегка о себе…
Я втянулась в эту игру. Я не получала удовольствия, я «оглядывала поляну целиком», как говорит мой дорогой далекий друг, и понимала абсурдность всей ситуации.
Они не плохие и не хорошие, эти женщины. Сами по себе, если не оценивать их, как его любовниц, они вполне достойные. Я могла бы общаться с каждой из них… Но я не видела смысла собрать нас в одном зале за одним столом. Чего он хотел добиться? Что они хотели узнать? Мы впервые видели друг друга, и я, как ни странно, оказалась совершенно лояльна к обеим. Я не ревновала, вот что страшно… Я просто смотрела на весь этот цирк и ждала, чем же все это закончится.
Рядом со мной сменялись мужчины. Мой ли пресловутый ум, или умение слушать и нравиться, заставляли их задерживаться рядом и возвращаться, сделав круг за алкоголем. Володя видел все и всех. Он не пропустил то, как тепло отнесся ко мне Иосиф, когда мы, наконец, пересеклись. Правда, мой любимый не слышал, как я согласилась отвезти его домой, потому что знала – на эту ночь выберут не меня.
Впрочем, я могла и ошибаться… Возможно, если бы я захотела и сказала бы об этом…
Но я не захотела этой ночи и не пожелала просить о ней. Я прошептала ему, как соскучилась, когда он подошел совсем близко, и он сказал в ответ, что соскучился тоже… Но я не готова была поверить. Я хотела уехать с Иосифом из этого вертепа, потому что он единственный мужчина, который, стоя в компании с мной и статной актрисой, во всеуслышание заявил, что я не просто умна, а еще и удивительно красива и совершенно не знаю об этом. Я не смутилась. С чего бы?
Я знаю себе цену, хоть и не разделяю восторгов Володиного друга относительно своей внешности. Впрочем, Иосиф смотрит глубже. И знает куда больше, чем я произношу вслух. Мне легко с ним и приятно, мне не хочется отпускать его и я получаю удовольствие, когда он дружески обнимает меня за плечи.
Я не знаю, что думал или чувствовал Володя, когда я уходила с его другом. Но его самого ждали две блондинки, и как они собирались делить его, бросали ли жребий или выбрал он сам – я не знаю. Но я рада, что из этой лотереи мой шар убрали еще до того, как закрутился барабан…
Я люблю его. Я глаз с него не сводила весь вечер. Я оборачивалась за ним, как стрелка компаса. Я умирала об счастья, когда он дотрагивался до меня.
Но я не стану соперничать с его подругами за ночь с ним. Я не ревную к ним, но и не унижаю себя соревнованием за его внимание.
Я просто живу, иногда рядом, иногда в параллельном мире.
Пишу письма и привожу цветы, плачу, как сегодня перед поездкой, звоню, слушаю ложь и делаю вид, что верю. Наверное, это и есть любовь.
Наверное, мы, мутанты, так и живем всегда. Учимся у людей и все никак не можем научиться быть ими.
Я пила вишневый сок весь вечер из одного бокала и даже не могу сказать, что было на столе. Я не притронулась ни к одному блюду, я даже не подошла к этому столу. Я была легка в общении, громко смеялась, флиртовала с мужчинами, со знакомыми и незнакомыми. Я услышала от его друзей: «приезжайте к нам, мы будет рады вас видеть». Я целовалась с его экономкой на прощание, с его бухгалтером, с женой его шофера. Я разговаривала с его шофером, как старая знакомая. Я была настоящая королевская Кошка, самая лучшая во всей Вселенной.
Он обнимал меня за талию… Но что-то мне подсказывало, что он чувствовал, что в тот вечер я не была его женщиной. Он обнимал и старался держать при себе или в поле зрения, но я, глядя на него, не была с ним. Я была самым близким для него человеком на этом вечере и самым отстраненным…
Потому что он перегнул палку. Потому что пригласить меня на это мероприятие было верхом жестокости и цинизма. Потому что я не заслужила такого сомнительного испытания на прочность чувств.
Я уехала с Иосифом. Мы говорили о Володе всю дорогу. Мы – два самых близких ему человека, если не считать его экономку, которая работает на него уже одиннадцать лет. Мы – любящие его. У нас одинаково болит сердце за его выходки, за его неудачи, за его просчеты и непонимание.
Я с первого же дня не скрывала от Иосифа своего теплого отношения к нему. А он не стесняясь, рассказывал мне о моей редкой и потрясающей сексуальности и о еще более редкой душевной теплоте. И не думаю я, что он думал обо мне, как о женщине, а мне и в голову не приходило подняться в его квартиру, но отпускать его из машины я не хотела. Я оставила ему свою визитку, потому что он попросил мой телефон. Я фактически назначила ему встречу и думаю, что он позвонит сам.
Он ушел, а я… Я разрыдалась, потому что услышала самую страшную вещь за многие месяцы, то, что знала практически с самого начала, то, что ждет меня, если я готова…
- Неужели у меня нет шанса?
- Есть лет через пять.
- Он нагуляется?
- Нет. Просто он уже никому не будет нужен и с ним останутся только те, кто действительно его любит.
«Горевал без памяти
В доке, в тихой заводи,
Зол и раздосадован крайне,
Ржавый и взъерошенный
И командой брошенный,
В гордом одиночестве лайнер.

А ей невероятно повезло:
Под танго музыкального салона
Пришла к нему под чёрное крыло —
И встала рядом белая мадонна!»

Я недаром поставила именно этот отрывок в мобильном на Володин звонок. Я знала все это и не могла смириться… Не со своей участью на пять долгих лет, а с тем, что он так хочет любви, так стремится к ней… И останется один, как всегда, один.
И я не хочу этой боли для него, этого разочарования, этой обиды на весь мир.
Я смотрела на его женщин и хотела видеть, что они любят его. Но им было все равно… они равнодушны.
Я не знаю, как мне жить. Иосиф говорит, что мне надо найти мужчину, который будет ценить меня и любить… Но я не вижу мужчин. Их нет в моей жизни, пока есть он.
А как мне уйти от него, если я знаю, что он одинок, как и раньше… Что я не могу надеяться ни на одну из них.
Хотя… формально… не дай Бог он почувствует себя плохо, рядом на подушке будет женщина…
А дальше? Что дальше?

За вечер почти килограмм в минус. Я не весила столько уже лет двадцать. Я никогда не выглядела лучше, чем сегодня. Я была умна… к великому сожалению Володи и к радости тех, кто со мной общался. Я хорошо провела вечер, как ни парадоксально. Очень хорошо.
Самый странный мой вечер на планете Земля.
Сегодня я была настоящим мутантом. Я ничего не поняла в том, как живут люди…
Я и не хочу понимать.
Я хочу на другую планету, в другую вселенную…
Я – мутант.